— То есть он несъёмный? — я разглядываю ногу, понимая, что почти не различаю линию, где моя родная кожа переходит в искусственную.
— Его можно отсоединить мысленной командой. Возможно, потребуется некоторая тренировка, это не так естественно, как пошевелить пальцами, но большого труда не составит. Тем не менее, это не рекомендуемая процедура. Поверьте, эта ваша нога создаст вам гораздо меньше дискомфорта, чем вторая.
Мирена вывела меня на прогулку, и я впервые за долгое время шёл своими ногами. Вокруг Завода раскинулись малоэстетичные пустоши, пыльные и неинтересные, но мне было плевать. Я шёл ногами! Двумя! Ощущение — как летишь, честное слово. Я чувствовал неровности почвы сквозь подошву ботинка, иногда специально наступая на камушек, чтобы насладиться этим ощущением. Я чувствовал, как солнце нагревает верхнюю часть обуви, как касается голени штанина… Женщина шла рядом и улыбалась, глядя на мой восторг. Мы не разговаривали, мне было не до того — всеми чувствами и ощущениями стёк в новую ногу.
За обедом мы отметили обновку, выпив по бокалу вина. Мирена официально меня поздравила как состоявшегося клиента и сказала, что гарантия на изделие пожизненная, если, конечно, я не переживу сам Завод, что в текущей ситуации отнюдь не исключается.
А вечером вернулась Аннушка.
Моя растрёпанная пыльная любовь ввалилась в комнату, хлопнула меня по плечу, пнула по новой ноге (болевые ощущения очень натуральные) и заявила:
— Всё завтра! Я устала, как лошадь после забега! А ещё такая же потная и вонючая, поэтому держи нескромные мысли при себе. Выспись напоследок, это тебе пригодится, обещаю. Рада видеть тебя на двух ногах и спокойной ночи.
И удалилась.
Я стою в длинном коридоре, смотрю ей вслед и чувствую себя совершенно счастливым. Аннушка вернулась! Я что-то для неё значу!
— В общем, — говорит она за завтраком, не прекращая жевать, — я тут прокатилась до Центра.
Девушка с хлюпаньем втянула в себя полчашки кофе и продолжила:
— Да, неосторожно, знаю. Но уж больно хотелось посмотреть в глаза Мелехриму Теконису.
— Это твой… бывший? — осторожно спросил я.
— А что ты так напрягся? Я девушка с богатой интимной биографией, у меня бывших хватает. Извини, что не сберегла девственность для тебя, солдат.
— Я в том смысле, что он твой бывший начальник?
— Ага. И самый мрачный интриган в Мультиверсуме, да. Но я решила рискнуть и спросить в лицо. Всё-таки мы много лет знакомы и, хотя наши пути разошлись, формально не ссорились. Да, у нас разные взгляды, но, чёрт побери, поговорить-то можно!
— И как, поговорили?
— Ну, в целом, скорее да, чем нет.
— И о чём был разговор?
— Я к Мелеху, — небрежно бросила Аннушка, проходя мимо секретарши вида столь декоративного, что вопрос о её профессиональных качествах, скорее всего, даже не рассматривался.
— Вам назначено? — жалобно пискнула она вслед, но тщетно — девушка уже распахнула дверь в кабинет.
— Что за… Ах, да. Это ты.
Мелехрим Теконис, скромный секретарь Совета Конгрегации (а также её теневой глава, если верить сплетням) сидит за столом над бумагами. Подняв глаза на вошедшую, он справился с секундным раздражением, улыбнулся широко и приветливо:
— Ждал тебя.
— Серьёзно, Мелех? Ждал?
— Я хорошо тебя знаю, Аннушка. Ты девушка прямая и резкая, не могла не прийти, чтобы высказать мне в глаза, какая я сволочь. То, что будь я и правда таким плохим, как ты думаешь, ты бы отсюда не вышла, тебя не останавливает, а только раззадоривает. Так?
— Типа того, — Аннушка рухнула в кресло, закинув ногу на ногу. — Выпить есть?
— Виски нет, а вино ты не любишь.
— Чёрт, да. Тогда ладно. Кофе хоть нальёшь?
Мелехрим покачал головой, нажал на кнопку селектора и сказал в микрофон:
— Леночка, два кофе нам.
— Хорошо устроился, — прокомментировала Аннушка.
— У руководящей работы минусов больше, чем плюсов, поверь. Тебе бы не понравилось на моём месте.
— Это точно. Просиживать жопой кресло и плести интриги — это не моё. Но у меня накопилось к тебе вопросиков, Мелех. И лучше бы тебе на них ответить.
— А то что? — улыбнулся секретарь Совета. — Тебе нечем меня напугать, милое дитя.
— Я не стану тебя пугать, древний ты хер, а пну по яйцам там и тогда, когда и где ты будешь этого меньше всего ожидать. Я умею, ты знаешь.