— Иди сама, — сказал я.
— Не поняла.
— Чего тут не понять? Отходился. Ты говорила, что можешь свалить из этого мира в любой момент?
— Ну, типа могу, да. Экстренный вариант. Но тебя вряд ли вытащу, пассажирских мест на мне не предусмотрено.
— Вот и вали.
— Так, солдат, — сказала она сердито, — кончай эту хрень. Я, блин, не идиотка малолетняя, у которой романтика в жопе играет. Если встанет вопрос «сдохнуть за компанию или спастись» — свалю без колебаний. Выпью за упокой души и буду жить дальше. Мультиверсум — опасное место, все смертны, бла-бла-бла. Но ситуация даже близко не такая. Кроме того, тут ещё и моя машина, а она стоит троих таких, как ты. Или даже пятерых. В общем, не ной, я всё организую.
Я заткнулся. Меня тоже ничуть не привлекает перспектива сдохнуть в подсобке подземки давно опустевшего мира, но как честный человек должен был предложить.
— Вот! — Аннушка вернулась с тележкой на колёсиках, на которой тут, похоже, перевозили инструмент для ремонта путей. — Последнее усилие, надо поднять на неё бидон. Потом залезешь сам, и я вас повезу.
— Не увезёшь, — скептически оценил я её стати. — Это больше центнера.
— Твои предложения?
— Помоги встать.
Девушка подала руку и рывком поставила меня на остатнюю ногу. Стоять больно, но я потерплю. Вдвоём перекинули бидон на низкую платформу.
— Нужно что-то типа костылей. Я смогу потихоньку ковылять, не наступая на протез, а ты повезёшь бензин. Учти, как боец я в такой ситуации вне игры.
— Будем надеяться, этих тварей там нет.
Ковылять, опираясь на два куска алюминиевой лестницы, обмотанные поверху тряпками, неудобно, но терпимо. Почти ходунки, как в госпитале. Нога болит зверски, что с культёй, думать не хочется. Но будем живы — заживёт. Аннушка, сопя, толкает перед собой тележку с бидоном. Та ещё процессия, но движемся. Тоннель неширокий, идёт с поворотом вверх, заканчивается ещё одной железной дверью. За ней просторное полукруглое помещение с подковообразным пультом и стеклянными стенами.
— Это ещё что за фигня? — спрашивает устало девушка.
— Похоже на будку диспетчера. Стрелки на путях переключать. Если я верно сориентировался, то под нами как раз станция. Жалко, что темно, а то посмотрели бы на тех зубастиков.
— Ха, — сказала Аннушка, — может, и посмотрим… Глянь, тут лампочка светится!
— Да ладно, — засомневался я, — никаких батареек бы на столько лет не хватило.
— Это не батареи… — девушка нырнула с фонариком в распределительный шкаф. — Написано «ветровые турбины».
— С ветрами тут проблем нет, что да, то да. Но песок же! Сожрало бы любую крыльчатку, я думаю.
— Может, местные что-то придумали. Они много лет с этими ураганами жили, могли найти решение. Я хочу попробовать! Внимание, включаю.
Клацнул рубильник, что-то загудело, на пульте зажглось несколько индикаторов.
— И правда, работает как-то, — удивился я. — А лифта тут нет, случайно? Нас бы сильно поправило.
— Погоди, огляжусь… — Аннушка пощёлкала переключателями, и в диспетчерской зажёгся свет.
Неяркие жёлтые лампы под потолком сделали тьму за стёклами ещё непрогляднее, зато пыльный интерьер как на ладони. Люди отсюда ушли давно, но всё осталось как было: кресла операторов, экраны, индикаторы, переключатели, динамик на стене. Прямо так и слышу: «Товарный на шестой путь!» — или что там у них бывает.
— Лифта нет, — с досадой сообщила девушка, — но есть лестница. Техническая, узкая и крутая, тащить по ней бензин будет тем ещё приключением. Ты-то хоть вскарабкаешься, солдат?
Я заглянул дверь с надписью «Аварийный пожарный выход» — да, спиральный металлический трап не рассчитан на одноногих.
— На коленях заползу, если придётся. Обо мне не беспокойся, смотри, чтобы у тебя пупок не развязался.
— Ничего, ступенька за ступенькой, ступенька за ступенькой… Подожди здесь, я поднимусь, гляну, что там. Вдруг тупик? — Аннушка полезла вверх по лестнице, я проводил её задницу взглядом, а когда всё интересное закончилось, вернулся к пультам, читать надписи.
Не было её довольно долго, я уже начал беспокоиться, но потом по ступенькам загремели ботинки.
— Не заскучал? — спросила девушка.
— Нет, меня тут развлекали, — я махнул рукой в сторону стёкол.
— Это кто же?
— Зубастики навелись на свет в диспетчерской. Пытались допрыгнуть. Пока безуспешно, но не потому, что они плохо стараются.
За окном послышался глухой удар и скрежет когтей. Очередной претендент на мою провонявшую бензином тушку не удержался на поверхности с обратным уклоном, которую представляет собой стена диспетчерской. До самого стекла они пока не достают, но, возможно, просто ещё не разогрелись.