– Но почему? Вы же с легкостью заходите в церковь, если на то есть нужда, а в святой воде можете едва ли не купаться, - напомнила я актеру.
Джулиан Кин едва слышно вздохнул и опустил голову.
– Это другое, миледи, совершенно другое. Заходя в церковь или выдерживая крестное знамение, я ведь не признаю власти Творца, ни о чем не прошу. Я могу без каких бы то ни было пoследствий перенести эти неприятности, но участвовать по доброй воле и собственному решению в обряде – совершенно другое дело. Венчаться с вами я просто не могу!
В голосе шута проскользнуло нечто слишком уж сильно напоминающее настоящую панику.
Первым моим порывом было оставить несчастного фэйри в покое и не мучить дальнейшими расспpосами, однако это милосердие могло бы в конечном итоге навредить.
– Что случится, если вы вдруг повенчаетесь со мной? - напрямик спросила я, желая узнать правду до конца.
Однако фэйри предсказуемо покачал головой, не собираясь давать мне еще больше подробностей. Впрочем, не он один обладал нужной мне информацией, не так ли? Был еще и весьма осведомленный мистер Дарем.
– Прошу вас, миледи, не расспрашивайте об этом никого, если в вашем сердце действительно живет любовь ко мне, - буквально взмолился фэйри, - не пытайтесь ничего разузнать ни у священника, ни у миссис Мидуэл. Пусть этот секрет останется лишь моим.
Что? Миссис Мидуэл… она знает?
Почему? Это инспектор Хилл ей когда-то рассказал о том, чтo именно может произойти с нечистью, если она вздумает заключить брак в церкви с человеком? Да нет. Нет. Глупости. Между этими двоими ведь не было ничего серьезного, верно? Ну и чего ради рыцарю Благой королевы откровенничать со смертной девушкой, которая ничего особенного для него не значила? А ведь это нечто действительно серьезное, раз с Джулиана Кина слетела его маска вечной веселости.
И что с ним все-таки случится? Неужели умрет?
Сердце на мгновение сжалось от ужаса, стоило только подумать о том, что не станет этого удивительного существа, которое сейчас обреченно смотрит на меня снизу вверх, всеми силами подчеркивая собственное зависимое положение.
– Прошу вас, миледи, поoбещайте, что не станете больше задавать вопросы, - снова попросил мистер Кин, сжав мои ладони.
Нет, речь вовсе не о смерти. Если бы дело было лишь в гибели, Джулиан не стал бы умалчивать – рассказал бы все как есть безо всяких недомолвок,и я бы до самой своей смерти ни разу не обмолвилась на эту тему. Да и мистер Дарем говорил бы иначе, если бы поход со мной к алтарю стоил фэйри собственного существования.
Тут что-то иное.
– Хорошо, я обещаю, - сдалась я, не выдержав умоляющего взгляда Джулиана.
Οн на самом деле не желал ничего объяснять, словно правда страшила его больше всего на свете.
Наверное, не стоило идти на поводу у фэйри, в конце концов, лукавство и обман – вторая суть дивного народа, а Джулиан ещё и своей профессией в мире смертных выбрал актерское мастерство.
– Благодарю вас, миледи, - произнес шут с едва различимым облегчением.
Но если я пообещала не расспрашивать, это вовсе не означало, что я не стану задавать вопросов в принципе.
– Что не так с миссис Мидуэл? – спросила я, когда шут Неблагого короля уже решил, что опасность миновала.
Джулиан как раз снова уселся на подлокотник моего кресла, но, услышав мой вопрос, как будто пошатнулся слегка на своем насесте.
– С чего вы вдруг заговорили о своей верной спутнице, миледи? - искренне растерялся мистер Кин, с прищуром глядя на меня.
Как же фэйри волновался во время нашего разговора, если забыл, что сам же и упоминал всего несколько минут назад Элинор Мидуэл.
– С того, что вы просили не спрашивать о том, что произойдет с вами после венчания. И не просто просили не спрашивать – назвали имена мистера Дарема и миссис Мидуэл. Я могу понять, почему викарий способен раскрыть мне ваш секрет, Джулиан, однако чем же выделяется среди прочих миссис Мидуэл?
Фэйри скривился, осознав, что сам же на этот раз допустил огромную оплошность.
– Она чрезвычайно прозорливая женщина, – пожал плечами шут,и я откуда-то знала, что он пытается солгать мне. Снова. И дело не только и не столько в прозорливости женщины. Иначе бы мистер Кин просто не сделал такой странной и подозрительной оговорки.
– Когда уже вы перестанете мне лгать? – задала я риторический вопрос, на который шут предпочел ответить другим вопросом.
– Когда уже вы перестанете ловить меня на лжи? В конце концов, это просто нечестно! Разве не должна влюбленная девушка доверять предмету своих чувств?