Во вторник вечером, когда мы с папой уже поужинали и мирно пили чай, обсуждая друг с другом новости, в дверь раздался звонок.
– Ты кого-нибудь ждёшь? – спросил отец.
– Нет.
– Я тоже.
– Тогда кто пойдёт открывать? – вопросительно приподняла я левую бровь. Если честно, то вставать было лень. Тем более что гостей мы не приглашали, а значит это либо соседи пришли за какой-нибудь мелочью, либо агитаторы в стиле свидетелей Иеговы.
– Давай притворимся, что никого нет дома, – хитро улыбнулся папа. Эта идея мне пришлась по вкусу, однако в дверь настойчиво позвонили второй раз, потом третий…
– Ладно, посмотрю кто там. Вдруг случилось чего, – вздохнув, поднялась я со стула.
– Давай-давай.
Подойдя к двери, я бдительно посмотрела в «глазок» и ахнула от удивления. На площадке стоял Игорь – раскрасневшийся от холода, в модном пальто нараспашку и с большим букетом роз в руках. В этот момент он снова нервно нажал на кнопку звонка, заставив меня вздрогнуть от неожиданности. Я распахнула дверь и сурово произнесла вместо приветствия:
– Какими судьбами?
– Привет, Ин. Я пришел перед тобой извиниться, – переминаясь с ноги на ногу, ответил Игорь и протянул мне цветы. Решив, что они ни в чем не виноваты, я взяла букет, однако тон не смягчила.
– За что извиниться?
– За своё поведение. Инка, я действительно дурак и крупно облажался! Не знаю, почему так себя вёл, – принялся каяться бывший возлюбленный, – Только увидев в клубе, как ты танцуешь с другим, я на своей шкуре осознал, какую боль тебе причинил!
– Нет, боль от многочисленных измен не сравнится с безобидным танцем, – покачала я головой.
– Ты права, но всё же… Меня такая ревность охватила в тот момент! Думал, что сейчас подойду к этому «черному плащу» и нос ему сломаю!
Я не удержалась от скептической усмешки. Чтоб Игоряша с кем-то стал драться, еще и первым? Смешно это слышать! Он никогда не лез в конфликты с другими парнями, потому что боялся испортить своё красивое лицо. Кишка тонка!
– Но благодаря этому, – не заметив моей реакции, продолжил Игорь, – я посмотрел на наши отношения другими глазами и понял свои ошибки.
– Очень за тебя рада. Надеюсь, что ты не повторишь их со своей будущей девушкой, – мило улыбнулась я ему в ответ. Игорёк виновато взглянул на меня и протянул голосом обиженного ребёнка:
– А я не хочу будущего с другой девушкой. Я хочу с тобой!
Неожиданно в коридор вышел папа, недовольно покосился на букет в моих руках, а затем перевёл взгляд на Игоря.
– Здрасте, Григорий Викторович, – заискивающе произнёс тот.
– Здравствуй, – сухо поздоровался с ним отец, слегка приобняв меня за плечи, – Солнышко, всё в порядке?
– Да, пап, – заверила я его кивком головы.
– Долго на сквозняке не стой – продует. Жду тебя, – сказал папа, намекая на то, чтобы мы закругляли свой разговор, и вернулся на кухню.
– Я ему явно не по вкусу, – тихо хмыкнул Игорь.
– Конечно. С чего бы ему любить того, кто сделал больно его единственной дочери.
– Ты ему всё про нас рассказала?
– Нет. Папе ни к чему знать все подробности, иначе ты даже на пушечный выстрел не смог бы подойти к нашему дому, – сказала я, и это было чистой правдой. Понимая, что если отец узнает про многочисленные измены Игоря, то с трудом сдержится от того, чтобы не накостылять ему, я обозначила причину разрыва как «он полюбил другую и бросил меня». Папа облегченно вздохнул, услышав о нашем расставании. Его антипатия к Игорю возникла с первой минуты их знакомства, и объяснял он её по-простому: «Видно, что кобель. Не пара этот парень тебе, дочка, ты достойна лучшего».
– Инна, в общем, я еще раз хочу попросить у тебя прощения, – вернулся к начальной теме разговора Игорь, – Давай попробуем начать всё сначала?
Я задумчиво теребила бутон ярко-красной розы из букета, не обращая внимания, что его лепестки осыпаются к ногам.
«А вдруг он изменится?» – крутилась в моей голове мысль надежды. Я взглянула на Игоря: широкоплечий, мускулистый блондин с правильными чертами лица и пухлыми губами. Стоит и смотрит на меня своими голубыми, как озеро Рица, глазами щенячьим взглядом в ожидании ответа. Эх, ну какой же он красавчик! Хоть сейчас на обложку журнала!
– Мне нужно подумать, – вздохнула я, понимая, что еще немного – и сдамся.
– Хорошо, – кивнул Игорь, – Я буду ждать.
И, бросив на прощание еще один печальный взгляд на меня, он направился к лифту. Закрыв за нежданным гостем входную дверь, я вернулась на кухню, прижимая к себе розы, отчего их колючие шипы больно вонзились мне в кожу.
– Помирились? – хмуро поинтересовался папа, убавляя звук телевизора. Я отрицательно покачала головой и бросила цветы на стол, недовольно взглянув на ранки, оставшиеся на руках. Почему обязательно дарить именно розы? Неужели в магазинах перестали продавать другие цветы?
– Надеюсь, что ты будешь благоразумна и пошлёшь этого Аполлона туда, откуда он пришел.
– Ты не веришь, что человек может искренне раскаяться и измениться?
– Этот парень – точно нет, – категорично отрезал отец.
– Почему?
– Потому что я сам когда-то был молодым смазливым мальчиком и пока еще прекрасно помню, какую лапшу вешал на уши девчонкам.
– Вот как? – с удивлением произнесла я, – Расскажешь подробнее?
– Не в этот раз. Я просто дал тебе мудрый совет, а уж следовать ему или нет – решай сама. Это твоя жизнь.
Папа встал из-за стола, поцеловал меня в лоб и, пожелав спокойной ночи, ушел в свою комнату. А я осталась наедине с огромной дилеммой в стиле «казнить нельзя помиловать» и этим несчастным букетом алых роз, для которых у нас дома не было подходящей вазы. Ранки от шипов стали неприятно саднить. Ненавижу розы.