Мы лишились половины семьи, и молчание стало для нас более, чем нормальным. Мы молчали за кухонным столом и в постели, по дороге на работу и бродя по тропинкам парков. Нам было просто приятно молчать рядом, потому что нам не требовалось слов, чтобы понять друг друга. Майк и Марта, навсегда ушедшие в прошлое, стали именами тех, о ком мы вечно будем скучать, и скорбь по ним – единственное, что свяжет нас в будущем. Мы с Анной будем стареть, но они навсегда останутся молодыми. Вечно сияющие, смотрящие друг другу в глаза на фоне серебристых вод реки, готовые отдать свой мир взамен на новый, где только он и она, и маленькая Кейт будут вечным домом для каждого из них.
Время протекало незаметно, словно таящий снег на тропинках истоптанных всеми скверов. Наша любовь, отточенная годами ссор и недопониманий, стала мягкой, как свежеиспеченная булочка, и мы наслаждались ей, хрустя ее сдобной корочкой. Отдавая дань памяти нашим лучшим друзьям, мы посещали их могилы и вспоминали их с соленой улыбкой, полной невыразимой печали и радости. Быть рядом с Анной, держать ее под руку и сопереживать ей стало моим долгом, который я, храня в своем сердце верность, с почестью исполнял. Мы становились парой из добрых сказок, теми мужем и женой, какими всегда стремились стать, и как же досадно осознавать, что большую часть нашего с ней времени мы растратили попусту. Отныне каждый наш день был наполнен любовью и лаской, потому что страх потерять родного стоял превыше любых других страхов. Мы поняли это поздно, но мы это поняли…
6
Наш маленький сын быстро взрослел. Мы не успели оглянуться и свыкнуться с нашей новой жизнью, как ему уже исполнилось десять. Нацепив на спину портфель, он покорял просторы литературы и арифметики. Его нежное детское личико приобретало подростковые черты. Скоро он совсем уже станет взрослым. Я помнил себя таким же, ничем не обремененным свободным юношей, скользящим по дебрям детства и так хотевшим скорее стать взрослым. Выбираясь из дома в выходной день, он уже не ходил с нами, а оставался гулять с друзьями, и мы понимали его, принимали его новые привычки и поддерживали во всем.
Однажды, гуляя в нашем любимом парке, Анна поскользнулась на корке льда, но я подхватил ее и помог подняться. Она поцеловала меня и сказала:
– Мне кажется, что жизнь ускользает из-под моих ног…
– Мне бы тоже так казалось, если бы я чуть не упал.
Весна была в самом рассвете. С голых, обмерзших ветвей деревьев стекали капельки талой воды. Мы бродили под этим дождиком, кормили белок и молча шагали. Мы чувствовали жизнь. Мы и есть жизнь.
– Я не об этом… Ой!
– Осторожнее, ты снова чуть не свалилась, – я чмокнул ее в холодный нос. Она посмотрела в мои глаза.
– Время так быстро бежит. Мне не страшно стареть с тобой, но мне страшно от мысли, что прошлое навсегда останется в прошлом, – она моргала и я любовался ей. Как он прекрасна…
– Я часто думаю об этом, – ответил я, – но, как бы тебе сказать… я принимаю это. В конце концов, кто мы такие, чтобы спорить с движением времени?
– Иногда мне становится страшно… Становится страшно, что лучшие годы нашей жизни уже позади и мы никогда не испытаем того, что испытывали когда-то…
– Что ты чувствуешь сейчас? – спросил я.
– Я чувствую… чувствую покой внутри себя. Будто мне совершенно ничего не нужно. Только эта дорога и только твоя рука. Но я боюсь, что там, впереди, мы больше не увидим ничего такого, что снова порадует нас. Будто все, что могло подарить нам счастье, уже позади…
Уголки ее глаз заблестели и я поспешил обнять ее. Сжимая ее тоненькие плечи, я гладил ее по спине и целовал в мочку уха.
– Не плачь, дорогая, не плачь…
Она посмотрела на меня и я снова в нее влюбился.
– Поверь, в нашей жизни будет еще много потрясающего! – сказал я. – Лет через пять Тони приведет домой свою девочку и познакомит нас, и тогда, поверь, мы будем безумно рады и счастливы! С ним будет много чего хорошего… и много чего плохого… Но мы будем рядом, и все эти чувства разделим с ним. Понимаешь о чем я?
– Понимаю, – сквозь слезы ответила Анны.
– То спокойствие, что ты чувствуешь, это признак того, что мы на правильном пути. У меня был скверный характер, но буря в наших отношениях утихла и сейчас все на своих местах.
Анна прижалась ко мне и крепко обняла. Сквозь плотную ткань я чувствовал биение ее сердца и начал таять также, как снег, окружавший нас.
– Помнишь, пару лет тому назад… мне было так одиноко… – сказала Анна.
– Прости меня… Расскажи, что ты чувствовала.
– Словно ты покидаешь нас… Тогда ты был другим человеком, и мне одной приходилось нести весь груз семейной жизни… – слезы снова потекли по ее щекам. – Мне было тяжело… Очень тяжело… Не знаю, как я выдержала, но я таила на тебя безмерную обиду. Я рада, что ты поправился, что все это позади, но я боюсь… боюсь…