Ну давай же, Джо! Разве ты не обещал себе, что будешь кроток по отношению к любого вида опасностям?
Мой указательный палец вымочил пусковой крючок потовыми выделениями, и я боялся, что он соскользнет при нажатии. Но у меня был один лишь шанс перевернуть эту ситуацию, и если я струшу, размякну, то прощай, мой спокойный внутренний мир! Теперь тебя всю жизнь будут преследовать сомнения! Я напряг мышцы, и в памяти моей показалась Кейт. Напрягая кисти рук, я думал о ней, и ничто так сильно не вдохновляло меня, как ее аккуратное, возвышенное пылкостью красоты лицо.
– Эй вы! – крикнул я.
Все трое тут же повернулись в мою сторону.
Я совершил выстрел. По моему телу от кистей рук до бедер пробежала ноющая боль, дробя мои суставы в порошок.
Трое непоколебимых воинов стояли на своих местах, и ни доли страха не волновало их преспокойные маски. За одним из них, за тем, в кого я целился, раскинулись брызги крови и я заметил, что через отверстие в его лице мне видно то, что находилось за ним.
Его мертвое тело шлепнулось на раскаленную землю. Тело не дергалось в судорогах. Он просто лежал. Двое других тут же бросились бежать в стороны, ведь я по-прежнему держал ствол в их сторону. Мое нутро ликовало! Руки и плечи ныли от боли. На меня смотрел странник и по его лицу медленно расплывалась улыбка.
– Что я только что сделал? – спросил я странника, когда тот подошел ко мне.
– Поздравляю! Ты убил одного из них.
– Убил?
– Не переживай – они не люди. Так что настоящего убийства ты не совершал.
– Что мы будем делать дальше? – спросил я.
– Пойдем по кварталу вдоль стены искать другую лестницу, и если кто-нибудь из них снова вылезет, провернем этот трюк снова.
Мы двинулись с места, оглядываясь по сторонам. И пусть мои ноги шагали, я оставался у двери того дома, где совершил выстрел, и наблюдал, как пуля раскидывает кровь всадника по округе. О чем он думал перед смертью? Он сожалел о чем-нибудь или был готовым к смерти?
– Ты знал, что так будет? – спросил я.
– Нет. Такие вещи невозможно предугадать. Я знал, что ты появишься неподалеку, однако выстрелишь ты или нет – зависело от тебя.
– Значит, мне придется убивать слова…
– Еще раз скажу тебе – это не убийство, но если тебе будет проще, о двух остальных я смогу позаботится сам, – сказал он.
– И как ты это сделаешь?
– Ты отвлечешь их. Как в этот раз. Будь готов.
Он говорил об этом так просто, будто залезть в голову человека – всего лишь детская забава. Я использовал их для своих целей, ничего им не дал. Что же случилось с ними потом? С тем полным мужчиной и стройной женщиной и каково это – потерять самого себя внутри своего рассудка, оказаться в забвении, и затем – бац! – ты уже совсем в другом месте и даже не представляешь как здесь оказался.
Все это наводило меня на мысли о том, что же происходит, когда ты вдруг замечтался? Неужели ты настолько сильно углубляешься внутрь своих переживаний, что оказываешься здесь, а затем, когда запас силы твоего воображения исчерпан, снова возвращаешься в свой мир?
Думать об этом можно было бесконечно. Размышлять над выдуманными гипотезами, аргументировать их, приводить неоспоримые доводы и делать выводы, но так ли это? Я не знал.
Аккуратно делая новый шаг, мы старались не шуметь и не создавать причин обнаружить нас. Однако это не приводило к успеху – здесь и так не было практически никакого звука.
– Мы переиграем их, – вдруг сказал странник.
– Каким образом?
– Тебя не удивил тот факт, что из бесчисленного множества вариантов ты появился именно там, в доме неподалеку?
Признаться честно, удивил, но я не придал этому никакой жизненно-важной ценности.
– Так вот, – продолжал он. – Ты оказался там, потому что это беспокоило тебя в тот момент. Если бы тебе нужно было другое – ты оказался бы в другом месте, но тебе необходимо было оказаться именно там.
– Ты хочешь предложить мне добровольно шагнуть в один из этих домов и сконцентрироваться на том, чтобы оказаться около них?
– Именно.
– Я не стану их убивать.
– Тебе и не нужно – я все сделаю сам. Выстрели в воздух, когда появишься, чтобы я смог понять где ты.
– Ладно, хорошо.
Я согласился, но что меня ждет в этот раз? Смогу ли я снова вернуть себе свою память и самого себя? Вдруг случиться так, что я буду вынужден годами скитаться в незнакомом теле незнакомого человека и только лишь время спустя, лежа на смертном одре, обрести рассудок? Мне было страшно вновь оказаться в ловушке. Вновь потерять свою жизнь и винить себя в совершенных ошибках.