– Все люди из Сопротивления Города готовы. Первый этап, – сказала Катя, – пока все коммуникации в Городе будут отключены, каждый человек из Сопротивления, закрепленный за определенным членом Золотой Сотни, уничтожит свою цель.
Все цели располагались в одном городе – это было на руку.
– Вы убьете всех эти людей? Но я думал…
– Не разбив яиц, омлета не сделаешь, – съехидничал Марк.
– Так точно, – Катя кивнула. – Ты ведь сам понимаешь, что требуется идти на жертвы… Тем более это те люди, которые всем своим существованием поддерживают существующий режим.
Вадим снова заглянул в Катины глаза. И на секунду он увидел там проблеск какого-то чувства. Чувства, которое не опишешь словами. Некую нежность по отношению к нему, некое снисхождение – но не жалость. Что-то, чем можно было делиться друг с другом, обмениваться, наслаждаться… Но чувство это пропало так же быстро, как и появилось.
– Второй этап, – продолжала Катя, – очистка цифровой памяти.
Общая Россия перехватывала иностранный интернет – внутренняя сеть была железным занавесом. Информация контролировалась, неугодные режиму сайты или пользователи блокировались. Этой системой решило воспользоваться Сопротивление. Если разом отключить все устройства полученной в “Белом лебеде” глушилкой, а затем, пока вся система дремлет, загрузить вирус, можно будет получить доступ ко всему массиву данных всей страны. Ведь до тех пор, пока государство ограничивает сеть железным занавесом, и будет возможность взломать всю систему разом.
– Система эта централизована, – уточнил Марк, – это и позволит нашему взлому задействовать сразу все уровни хранимых данных. Мы не будем ничего делать с этими данными – просто уничтожим. Я с ребятами уже пишу программу… но без физического доступа ничего не выйдет… После нашей атаки на коммуникации, – Марк показал на Вадима пальцем, – ты должен будешь попасть в главный сетевой Архив.
– Но почему я? – Вадим не очень-то хотел снова рисковать своей жизнью. – Ведь пока все будет отключено, туда может попасть кто угодно.
– Тебя не жалко! – крикнул Марк и рассмеялся.
– Так все равно будет надежнее, – Катя достала сигарету из пачки. – Ты ведь член Сотни.
Вадим нахмурился – лезть в самое пекло, в разворошенный улей, пока пчелы будут суетиться, решая внезапно возникнувшую проблему.
– Этап третий, – дым выходил из Катиного рта вместе со словами, – массовое удаление чипов у всех членов Сопротивления.
Вадим подумал: если все получится, они будут свободны. Только бы все получилось.
– Четвертый этап… – Катя улыбнулась, выпуская дым. – Пока в разработке.
– Так далеко мы пока заглядывать не будем, – с нажимом проговорил Марк. – Нужно использовать все те ресурсы, которые у нас есть. И главный ресурс сейчас – это время. Если на востоке и правда началась война, для нас это будет плюсом. Они отвлекутся на эту проблемку…
* * *
– Мы тем временем займемся своими делами, – Марк подмигнул и исчез в темноте подвала.
Вадим и Катя остались вдвоем. Он посмотрел в Катины глаза – она что-то искала в ноутбуке. Вадим не видел, что именно – только бессловесный глянцевый корпус ноутбука.
– Тебе здесь нравится?
– Где? – Катя не подняла глаз.
– В этом подвале… В Сопротивлении.
– Мне?.. – Катя оторвалась от ноутбука и с ухмылкой бросила взгляд на Вадима. – Да, нравится.
– Ты никогда не думала о том, чтобы оставить Сопротивление? – Вадим спросил и сам удивился своим мыслям.
– Оставить?..
– Ну да… забыть обо всей этой борьбе и стать примерным гражданином Общей России.
– Но… зачем?
– Что, если этой борьбой мы ничего не добьемся? Если она бессмысленна?
Катя опешила. Теперь она полностью оторвалась от ноутбука и уставилась на Вадима:
– Но ведь у нас есть план. Три этапа, которые почти полностью отточены.
– А если они не сработают? Нас всех либо отправят в лагеря, либо будут пытать, а потом убьют.
– И разве это не обязательная жертва за будущее?
– А будет ли будущее? – Вадим извлекал из себя все, что томилось в нем в течение весны. – Сработают ли планы? Победит ли наша маленькая революция?
Катя встала со стула: