— И всё же, почему я здесь?
— У Лорда были чёткие распоряжения на этот счёт, — отвечает Александра. — Мы всего лишь их выполняем.
— Остальное за вами, — скалится Люциус, подняв голову.
Понимание приходит слишком медленно, Гарри всё ещё с трудом может допустить вертящуюся в голове робкую мысль. Он опять смотрит на зельевара.
— Снейп?
— Не говори мне, что до сих пор не понял. Или же ты… по-прежнему боишься понять?
— Лорд… — медленно начинает Гарри, глядя в пол. — Он знал, что всё это долго не продержится, так? Он был силён, но недостаточно, чтобы одолеть Дамблдора. Часть силы, которую он потерял двадцать лет назад… Он хотел вернуть её. Но почему он сам не?.. Снейп?
— Его новое тело было слишком нестабильно, чтобы вместить всю энергию целиком. А прежнее было повреждено ещё во время ритуала Возрождения.
— А вот моё — другое дело, — заканчивает Гарри. — Но суть не только в теле, я прав?
— Разумеется, Лорд не хотел отдавать свою жизнь. Но благодаря такому развитию событий, выбора не оставалось. Он знал, какое решение ты примешь, поэтому предусмотрел всё.
— Он предусмотрел всё… — задумчиво повторяет Гарри. — И он знал всё. С самого начала…
— С того дня, как ты попал в поместье.
— Он всё рассчитал. Он всё предвидел. Знал, что я буду делать, знал, как. И сделал всё, чтобы я… — он грустно смотрит на Александру, вспоминая её слова, — жил по его сценарию. А вы, — он снова поворачивается к зельевару, — вы тоже знали всё с самого начала! И ничего не сказали, даже не потрудились хоть словом обмолвиться!
— Поттер, — вздыхает Снейп. — Ты думаешь, если бы я сказал хоть что-то, ты бы сейчас стоял здесь, в этой комнате?
— Конечно, нет, — признаёт Гарри нехотя. — Но ведь всё, что он делал и говорил… Всё, что было в эти месяцы… Ведь это было сделано вовсе не для того, чтобы просто в нужный момент я… мы объединились, да? Так для чего же?
Снейп ничего не отвечает, зато Люциус вдруг встаёт с дивана, подходит почти вплотную и протягивает ему изогнутую палочку с резной ручкой. Палочку Волдеморта. Сначала Гарри непонимающе хмурится, а потом внезапно на него обрушивается поток воспоминаний. Странные взгляды, жесты, слова… Всё, чего он не понимал столько времени, теперь раскрывается перед ним, будто книга. Светлые, белоснежные страницы и чёткие ровные буквы, написанные чёрными чернилами. Всё настолько ясно и правильно, что странно, как он не замечал этого все эти месяцы.
«Намного лучше иметь не сына, а преемника», — говорил Риддл, одаривая Гарри странным взглядом, который тот проигнорировал, потому что был слишком вымотан после Лидса. И не верил ушам, слушая рассуждения Риддла о том, что останется после смерти. «Я пригласил тебя сюда, чтобы сыграть в одну игру», — улыбался Тёмный Лорд, а Гарри трактовал его слова совсем иначе. «Сейчас ты не поймёшь этого», — несколько раз повторял Риддл, и Гарри злился на эти слова. «Я хочу, чтобы ты помнил», — заставлял он навсегда припечатать в памяти безумное и блаженное ощущение собственной силы и превосходства. «Первый шаг всегда самый трудный. Начни с чистого листа», — проносится в голове, подобно приказу. «Игра ещё не кончилась», — были одни из последних слов, сказанных Риддлом.
Гарри враз понимает абсолютно всё.
Выбравшись из лавины собственных воспоминаний, он замечает, что Малфой по-прежнему стоит перед ним, протягивая палочку. Он глубоко вздыхает, осторожно обхватывает её пальцами и к своему изумлению и удовольствию одновременно видит, как Люциус нехотя, но всё же склоняется в коротком поклоне.
Когда он отступает назад, Гарри несколько раз проводит по палочке ладонью, вновь изучая все её изгибы и шероховатости и чувствуя, как приятно покалывает руку до самого локтя. Он прокручивает палочку в пальцах и поднимает голову, глядя на Пожирателей. Видимо, в его лице появляется что-то, потому что все они, не сговариваясь, вдруг поднимаются со своих мест и подходят ближе. Нотт первым склоняет голову, за ним — Марк, следом — все остальные. Гарри чувствует небывалый подъём и радость. Он глубоко вдыхает полной грудью воздух, пропитанный сумасшедшей эйфорией. Он спокоен, удовлетворён и впервые в жизни по-настоящему счастлив. Он понял всё и знает, что теперь нужно делать.
Он прячет палочку в карман и снова обводит глазами Пожирателей. Нет, не Пожирателей. Теперь уже — своих людей. Он уверен в том, что делает.