— Не помню, — отвечает Хомячок, — вспомнил только, что ты у меня осенью два мешка занимал.
— Если занимал, значит, отдал, — сказал Сурок.
— Может быть, — сказал Хомячок, — не помню.
— Все ты помнишь, разбойник! Но ты мне все до зернышка вернешь. Я отучу тебя честных сурков обманывать!
— Извини меня, Сурок, — говорит Хомячок, — в следующий раз записывать все буду.
— Прощаю, — отвечает Сурок. — Сам не без греха. И хорошо, что ты отпираться не стал. А то бы я всему лесу рассказал, какой ты гадкий зверек.
И Сурок ушел, унося с собой последний мешок с зерном.
В далекие времена все лесные дела были свалены в одну большую кучу на лесной поляне. Мокли они под дождем, сохли на солнце, мерзли на морозе — никому до них дела не было. Однажды только сломал себе Волк зубы на каком-то деле, и с тех пор поляну обегали за версту. Как говорится, от греха подальше.
— Мы не люди, чтобы делами заниматься, — говорили звери, — вот если б съедобное что в делах было, тогда другое дело.
Поляна по этой причине была самым спокойным местом в лесу, и Медведь решил устроить там свою берлогу.
Закопался он в самые мягкие и пушистые дела — и заснул. Увидала все это Сорока.
— Медведь-то в делах зарылся! — затрещала она на весь лес. — На делах спит, делами покрывается, может, еще и ест!
— Мы тоже не рыжие! — закричала Лиса. — Дела у нас общие, а Медведь один их захапал.
— Лучше подавлюсь своим делом, а Медведю его не отдам, — прорычал Волк.
— Мне дела нет до дел, но своего дела никому не уступлю, — прохрюкал Кабан.
— Может, дела сейчас в моде, а мы ничего не знаем, — запищали белочки.
И звери бросились на поляну. В одну минуту от кучи дел не осталось и следа, и Медведь оказался на голой земле.
— Так и надо косолапому! — кричала Сорока. — Хотел все, а не досталось ничего.
Проснулся Медведь и решил, что он во сне переполз на другую поляну. А звери притащили дела домой и не знают, что с ними делать. Кто на пол постелил, кто на стену повесил, кто в сундук запрятал, кто грыз, давился и проклинал все дела на свете. Лиса зарыла свое дело на черный день. У некоторых дела были липкими, пахли так, что хоть из дома беги. Зато — модно! И перед соседями не стыдно. У одного Медведя ничего не было.
С тех пор где бы ни собрались лесные жители, сразу начинали хвалиться своими делами и доказывать, что у каждого дело самое лучшее. Да заодно над Медведем посмеиваться.
Кое-кто жалел Медведя, которого по-прежнему побаивались, уступая при встрече дорогу, а за глаза называли косолапым бездельником.
Маленький Лягушонок проснулся оттого, что его распирала беспричинная радость. Он открыл глаза и увидел встающее солнце.
— Как прекрасен этот мир! — воскликнул он. — И почему это я раньше не замечал?
Лягушонок от рождения был очень веселым, многое его радовало, но это утро было какое-то особенное. Все-все вызывало в нем неописуемый восторг: капельки росы на траве, и кисея тумана над прудом, и даже комарик, сидевший на травинке.
Лягушонку хотелось сделать что-то необыкновенное, хорошее, отчаянное: расплескать пруд лапками или же допрыгнуть до неба. Лягушонок нырнул в воду. Вода была как парное молоко — просто лопнуть можно от удовольствия. Накупавшись, Лягушонок взобрался на лист кувшинки и что есть силы заквакал:
— Вставайте, поднимайтесь, лежебоки! Смотрите, какое чудесное утро! Какое необыкновенное солнце! Какое небо, какие лилии, какая роса!
— Ты что это, головастик, расквакался чуть свет? Спать не даешь, — заворчали сонные обитатели пруда.
— Как можно спать в такое утро! — кричал Лягушонок.
— Обыкновенное утро! — отвечали ему. — Лучше бы дождь был.
Но Лягушонок никому не верил. Он чувствовал: еще немного — и лопнет от распиравших его чувств. Он кричал, колотил лапками по воде, прыгал.
В это время из воды выглянула Водяная крыса и сказала:
— Этому головастику для полного счастья не хватает булыжника.
— Доброе утро, любезная Водяная крыса, — сказал приветливо Лягушонок. — Сегодня вы отлично выглядите! Даже ваш хвост совсем не противный.
— Да он издевается надо мной! — рассердилась Крыса.
Схватив камень, бросила его в Лягушонка.
Изумрудный столб воды поднялся в небо, большие круги разбежались по пруду, и через некоторое время на его поверхность всплыл разорванный лист кувшинки.
Наступила мертвая тишина. Все ждали: вот-вот появится снова веселый Лягушонок... Но он не появился.