За морем, за океаном жил славный рыцарь Мальбрук. Славным он был потому, что сам себя называл славным и требовал этого от своих подданных.
Все свои будущие славные подвиги Мальбрук приказал записать золотыми буквами в толстую книгу. Оставалось только совершить эти подвиги, но это, как утверждал славный рыцарь Мальбрук, не представляет для него никакого труда.
И Мальбрук собирался в крестовый поход против
неверных. Собирался уже давно. Только всегда ему что-то мешало: то звезды неблагоприятно расположены, то не с той ноги встанет, то сомнения одолевают, и все из-за вещего сна.
...Вот Мальбрук в полном снаряжении отправляется'в славный поход. Звучат фанфары, гремят барабаны...
«Виват, славный рыцарь Мальбрук!» — кричат люди.
Женщины влюбленными взглядами прожигают его сверкающие доспехи. А сам он тает, как воск, от восхищения собой.
Но едва Мальбрук выезжает за ворота замка, как музыка стихает, а с неба раздается песня на каком-то варварском языке:
Мальбрук в поход собрался.
Наелся кислых щей...
Потом с ясного неба сверкала молния, гремел гром.
Непонятный смертельный страх охватывал Мальбрука, и он падал с коня на землю...
Просыпался Мальбрук в холодном поту, радуясь и молясь всем святым, что это только сон. А в голове звучала страшная песня. Самое интересное, что Мальбрук почему-то понимал ее слова, но не знал только, что такое «щи». Не знали этого и все его подданные.
Колдуны и звездочеты видели в щах глубокий смысл и предупреждение свыше.
— Вот узнаю, что такое «щи», и отправлюсь в поход, — говорил Мальбрук.
А время шло. Наконец какой-то купец из дальних стран сказал, что щи — это заморский коктейль.
— Мне ли бояться коктейлей?! — воскликнул
Мальбрук. — Да я один их уничтожил больше, чем все мое славное войско.
И объявил на весь свет, что завтра он отправляется в крестовый поход, чтобы совершить те подвиги, о которых уже все хорошо знают.
Настала ночь, и Мальбруку снова приснился страшный сон.
...Вот он выезжает во двор в полном рыцарском снаряжении. Звучит музыка, гремят барабаны. Женщины засыпают его воздушными поцелуями, бросают к ногам цветы.
«Как жаль, что нет меня в этой ликующей толпе и я не вижу себя со стороны, — думает Мальбрук. — Уверен, что зрелище это незабываемое. Одни золотые доспехи чего стоят!»
Но вот Мальбрук выезжает за ворота. Наступает мертвая тишина. И с неба раздается знакомая песня:
Мальбрук в поход собрался.
Наелся кислый щей...
«Коктейли пьют, невежды!» — успел сказать Мальбрук.
Сверкнула молния, загремел гром с ясного неба, и Мальбрук проснулся в холодном поту, не в силах даже помолиться всем святым.
Не успел еще славный рыцарь прийти в себя, как в его комнате появились слуги с золотыми рыцарскими доспехами.
Мальбрук подкрепился своим любимым коктейлем под названием «Смерть неверным». И его стали запихивать в доспехи. Потом посадили на боевого коня, дали в руки копье, и Мальбрук выехал на широкий двор, где уже дожидалась его шумная толпа ликующего народа.
Все было точно как во сне: музыка, барабаны, цветы, поцелуи, восхищенные взгляды, прожигающие броню... Но впереди были страшные ворота. Мальбрук один не побоялся бы целого войска, но боялся услышать страшную песню наяву.
Вот и ворота. Звучит с неба песня:
Мальбрук в поход собрался.
Наелся кислых щей...
Сверкнула молния, грянул гром. И Мальбрук рухнул на землю, как мешок с металлоломом.
На этот раз Мальбрук уже не проснулся.
Не стало славного рыцаря. Но остались жить в веках его подвиги, записанные золотыми буквами в толстой книге.
До сих пор эти подвиги вдохновляют многих славных рыцарей, которые по примеру рыцаря Мальбрука собираются в крестовые походы. А все, наверно, потому, что в книгу его подвигов не вошла эта последняя чудесная история. Осталась от нее только песенка, которую народ поет, как только становится известно, что какой-то славный рыцарь собрался в поход...
Жил в одном колхозе трактор, самый первый -колесный. Звали его уважительно: Трофим Трофимыч. Никто уже и не помнил, сколько ему лет, но Трофим Трофимыч все еще тарахтел, фыркал и чокал своим мотором. Вот только в поле его уже не пускали. Пахал и боронил он огороды колхозников, возил молоко с фермы, а большее время стоял.
Трофим Трофимыч слышал разговоры о том, что его давно пора списать и сдать в металлолом: без него новой техники хватает. Очень Трофим Трофимычу эти разговоры были не по душе.
— Да я любой современный трактор за пояс заткну, — говорил он, — пустите меня только в поле.