И вот, потеряв из вида оленя, я остановился. Внезапно кончился лес, и перед моим взором предстал темный замок с башнями, достающими вершинами своими до самих небес. Чарующий вид его заставил меня упасть на колени. Я долго смотрел на замок, изучая все, даже самые мельчайшие, детали. Я думал над тем, как преодолеть глубокий ров. В тот момент ко мне со спины подкрался озлобленный ребенок в доспехах. Маленькая девочка, сжимающая в руках милый, но безумно острый меч…
Я проснулся в холодном поту. Реальный мир возвращался ко мне слишком медленно. Я будто бы видел, как наливаются грязным цветом стены, как прорисовываются мельчайшие детали окружения. Мир загружался. Как в компьютерной игре.
Увы, я всегда искал ответы там, где многие из моего окружения пытались эти ответы бережно хранить. Отвечая честно, я думал лишь о том, как выгодно будет звучать моя «правда» в той или иной ситуации. Зачастую это приводит лишь к тому, что человек забывает, что он чувствует на самом деле.
А что чувствовал я, когда отвечал на вопросы высокого мужчины в клетчатом пиджаке? Мы стояли в коридоре, слабо освещенном люминесцентными лампами. Поправляя свои очки, очень выгодно смотрящиеся на выделяющемся носу, он проговаривал каждое слово, будто бы давая мне установку в эти его слова вслушиваться. Я скользил по ним, пытаясь не ощущать всего того смысла, который они несли в себе. Но слова собирались в предложения, и тут я уже становился бессилен.
– Вы понимаете, что это очень серьезно? – спрашивал он меня, и глаза его наливались слезами. Быть может, мне просто так казалось.
– Конечно, – отвечал я с присущей самому себе честностью. – Я продолжаю принимать те таблетки, что вы мне выписали…
– Но дело в том, с какой периодичностью вы их принимаете! И с чем смешиваете, – он приложил ладонь к губам. – Знаете, тот полицейский, – он указал пальцем в сторону от себя. -Он сказал мне, что вы были в неадекватном состоянии… и были пьяны. Послушайте, это серьезно…
– И вы слушаете этих людей? – я возмутился. – Да они же могут любого к стенке прижать. Да, я пил вчера, но не более чем для того, чтобы просто расслабиться. Я знаю свою меру.
– Рад это слышать. Искренне рад. Но вы не посещаете сеансы уже без малого месяц. Мы можем обсудить это…
– Не стоит, доктор. Просто я стал чувствовать себя много лучше.
А после я наблюдал за тем, как мужчина в клетчатом пиджаке, очень вежливый по натуре человек, с неприсущей ему грубостью общался с одним из полицейских. Тем самым, что встретился мне на дороге. Я слышал обрывки фраз, произносимые уже на повышенных тонах. Мне думалось, что и сам доктор окажется за решеткой с таким вот подходом к делу.
Он ткнул пальцем в бумагу, которую вытащил из внутреннего кармана пиджака. Поправив очки, он пристально посмотрел на полицейского, после чего повернул голову и устремил свой взгляд на меня, стоящего, как потерявшийся ребенок, на другой стороне коридора.
– И эти люди считают, что служат порядочным гражданам, – с негодованием произнес доктор, когда приблизился ко мне. – Как вы себя чувствуете?
– Лучше, чем с утра, – улыбнувшись, ответил я. – Ну так что? Я свободен?
– Остались некоторые формальности. Ну а ваш автомобиль вам придется забирать самостоятельно. Могу подбросить.
– Это было бы очень кстати.
Мы шли по коридору. Из открытых дверей вырывался шум голосов, сливавшихся в единую речь, столь неясную мне. Нежно гудел кондиционер. Несмотря на прохладную погоду, в отделении было достаточно жарко, чтобы сойти с ума, просидев не один час в окружении угнетающих стен и не менее угнетающих людей.
Закончив марать бумагу в кабинете одного из начальников(который показался мне весьма миловидным человеком), мы с доктором направились к выходу из отделения. Его автомобиль был припаркован неподалеку. Вытянутый универсал не первой свежести. Старомодный дизайн, чуть угловатый. Кожаные сидения, впитавшие в себя пот тел всех тех, кто когда-то сидел на них и изнемогал от жары. И еще запах, который приобретает салон автомобиля с годами. Он столь же индивидуален, как и запах человека.
Мне всегда казалось, что душа автомобиля прячется не под капотом, но в обивках сидений, за стрелкой спидометра. В бардачке, в котором у одних владельцев хранится все самое необходимое, а у других – самый разный хлам. Я провел пальцем по обивке сидения и ощутил приятное покалывание в области шейного отдела позвоночника. Меня пробила дрожь.