В юности Кароль экспериментировал с авангардным театром, писал стихи (поверите? – действительно очень неплохие стихи), а накануне II Мировой поступил в семинарию.
Шаг за шагом он прошел все ступени церковной иерархии: был дьяконом, священником, епископом. После того как в 1978 году, пробыв во главе Католической Церкви всего 33 дня, неожиданно и странно скончался Папа Иоанн-Павел I, кардинал Войтыла стал первым в истории папой-славянином.
Новый римский первосвященник принес в Ватикан множество новшеств. Одно из них – его знаменитая охота к перемене мест. Более чем за 20 лет понтификата Папа успел побывать чуть ли не в сотне государств планеты.
Понтифик успел посетить даже такие государства, как королевство Лесото, Япония, экс-советские прибалтийские республики и Папуа-Новую Гвинею. В тропическую Африку Папа выезжал целых одиннадцать раз.
Что до моей с ним встречи, то она состоялась в Маниле, на Филиппинах. Вполне в стиле непоседливого церковного иерарха.
…Когда спустя 22 часа лета мой «боинг», пролетев над пятью часовыми поясами, тремя океанами и двумя материками, приземлился в Маниле, температура за окном, несмотря на начало января, приближалась к сорока градусам жары.
Ожидая прибытия Папы, я успел в первый же день искупаться в мутных водах Тихого океана. Во второй – отведать в китайском ресторане фаршированного осьминога. Под конец, желая произвести на Папу приятное впечатление, я подстригся.
Парикмахерская принадлежала местным конфуцианцам. На стенах были развешены изображения богов-первопредков. В углу стоял домашний жертвенник и горели свечи.
Первым пунктом программы папского визита значилась торжественная месса на центральной манильской площади Лунета. За день до мероприятия иностранцам, желавшим принять участие в богослужении, предложили зарегистрироваться и заранее занять места в отходящих автобусах.
Начало мессы было назначено на десять утра. Автобусы отходили в четыре ночи. По пути я, честно сказать, задремал.
Когда проснулся, то обнаружил, что автобус стоит.
– Уже приехали? – спросил я соседа.
– Выгляни в окно, – посоветовал он.
Я выглянул. Никогда в жизни не забыть мне того, что я там увидел.
Позже, уже вернувшись в Европу, я много читал о том богослужении. Газеты приводили конкретные цифры: в то утро на площади Лунета собралось четыре с половиной миллиона человек. Все целиком взятое население такого города, как, например, Петербург.
Ни до, ни после ни одна церковная служба за всю историю человечества не собирала такого количества народу. До самого горизонта, насколько хватало глаз, вокруг моего безнадежно завязшего автобуса стояли люди… тысячи и тысячи людей.
Они стояли плечом к плечу, прижавшись друг к другу, спрессовавшись столь плотно, что когда под неимоверно палившим солнцем кто-нибудь терял сознание, то бедняге некуда было даже упасть, и он продолжал стоять, безвольно мотая повисшей головой.
Вечером из теленовостей я узнал, что даже Папа впервые в жизни опоздал на мессу. Машина, в которой он ехал («папамобиль»), оказалась зажата в толпе. Ему пришлось срочно вызывать вертолет и, как кинозвезде, карабкаться по приставной лестнице.
Секретариат попросил участников прибыть на службу в национальных костюмах. Дабы тем наглядно продемонстрировать: «католическая» буквально переводится как «вселенская».
Я сидел на привилегированной трибуне для иностранцев, в дюжине метров от священнодействующего за алтарем Папы. Рядом со мной сидели шотландцы в юбках, зимбабвийцы в плащах из шкур антилоп, индианки в полупрозрачных сари и с кружочками на лбу, голландцы в смешных деревянных башмаках, китайцы в шелковых халатах и бразильские индейцы в парадной бело-красной раскраске…
На общем фоне я, в пиджаке и галстуке, смотрелся неисправимым оригиналом.
Приятно было здесь же встретить грузина из Тбилиси в чохе и мохнатой папахе. Признав во мне почти земляка, грузин пожаловался на папскую охрану, которая конфисковала у него кинжал:
– Австралийцу бумеранг оставить разрешили. Обидно, да?
Именно из-за причуд круто посуровевшей папской охраны толком рассмотреть Папу во время мессы мне не удалось. С этим визитом Папы на Филиппины, как оказалось, была связана самая крупная за последние годы попытка покушения исламских экстремистов на его жизнь.
В среднем такие покушения имеют место дважды в год. Ни одна из них, со времен выстрелов Мехмета-Али Агджи в мае 1981 года (тогда Агдже удалось тремя выстрелами прострелить Папе руку и грудь), не была так близка к успеху.
Проанализировав причины неудач предшественников, на этот раз террористы решили не стрелять в Папу, а во время одного из публичных выступлений взорвать вместе со всем окружением.
Для этой цели был найден энтузиаст-камикадзе, которому твердо пообещали: после героической кончины парень попадет в рай. В разработке плана принимал участие и анонимный русский специалист из Афганистана.
Все бы хорошо, но злодеев сгубило тщеславие. Опасаясь, как бы в случае успеха их лавры не были перехвачены конкурентами, они заранее оповестили прессу о намерениях. В результате еще до прибытия Папы в Манилу были арестованы и надежно канули в недрах филиппинских спецслужб.
Тогда, в Маниле, ничего этого я еще не знал. Однако то, что охрана мероприятия была неожиданно и резко усилена, почувствовал. Утро, на которое была назначена встреча Папы с лицами, аккредитованными при секретариате, началось для меня с того, что в дверь постучали, и вежливый филиппинец со здоровенной немецкой овчаркой на поводке попросил разрешения обыскать мою комнату.