Кони идут по степи.
За ночь осядет дым.
Развяжет узлы рассвет.
И снова пойдет гнедым
Табор – опричник лет.
VI
Смерть Давида
Рассвет разольет туман,
Сырая вдруг стала зола.
Оцепили табун, аркан
Задушил кобылицу. Мала
Степь будет для похорон.
Смяты все травы в пыль.
Сгорит до утра загон,
И песня осядет, как быль…
Давид
Видите, птицы летят.
Не будут гнездиться они
У дорог – там костры горят,
Им нужно тепло станиц.
Им жарко у ваших костров,
Они не хотят вам петь.
Вокруг гул вечевых городов:
Там золото станет – медь.
Познайте, что знают они.
Поймите, в их песнях мир.
Конь сбруей своей звенит…
Поверьте мне, будет Пир!
Выжег в прах свет туман.
Руки на землю – врозь.
Покинул старик их стан.
Разбили колеса ось.
И вновь разожгли костер,
И вроде бы тянет петь…
Окончили ветры спор
За душу его. Смотреть
На пламя свечей по нём…
И дым, как последний вор,
Жечь будет, как огнем.
Он понял, что пир есть мор…
VII
Пожар
Ржанье коней в полутьме.
Оглобли, колеса горят.
В лицо белизне-зиме
Пожара страстной обряд.
Крики людей и дым
Заглушит смиренный снег.
Красным – в глаза вороным.
Уходит прочь человек.
Он в таборе был костровым,
И он же его поджег.
Он знал, что родится дым
Из песенных новых строк.
Он знал, что расплавят снег
Угли раскаленных вериг.
Забыл табор песни рек,
Он помнит лишь ветра крик.
И вот он немой пожар.
И мир, как дано, сгорит.
Он понял, что это – дар.
И не потому что был стар,
Молчал по ночам Давид.
Эпилог
Смирился давидов конь.
Принял он плуг, как крест.
Он понял, что жар – огонь.
И он понял: свобода – лес.
Познал он – там птицы поют
Корень дерева глубже травы в земле.
Травы мрут в раскаленной золе.
Понял он - в мире веков приют.