— Ты пропустила пуговицу, — сказал, а я вздрогнула от звука его голоса.
Опустила взгляд на свою грудь и действительно, пропустила пуговицу! За что. Быстро застегнула, а когда подняла взгляд, то Райхеля здесь уже не было.
С пылающими от стыда щеками я побежала обратно в зал.
Сегодня было очень много посетителей, что не могло не радовать. Я бегала от столика к столику приносила и принимала заказы. Времени, чтобы о чем — то думать не было совершенно. К концу смены я абсолютно выбилась из сил. Мы, как и вчера, сложили чаевые в банку. А повар Гриша дал нам с собой по несколько кусков пирога. Как оказалось, то часто остается еда, которую можно брать домой. Сказать, что я обрадовалась — значит, ничего не сказать.
На улице начался дождь. Я со всеми попрощалась и побежала на остановку, прижимая к себе кусочки пирога. Естественно, ни одной маршрутки. Хоть бы не заболеть. Я была одета легко, зубы начали стучать от холода.
Не знаю, сколько простояла под дождем, пока около меня не остановилась машина. Я смотрела на то, как открывается тонированное окно и за ним появляется лицо Касьяна.
— Вероника, в машину садись, — донесся до меня его голос.
— Нет, спасибо, я подожду автобус, — вежливо ответила, а у самой опять щеки покраснели. Вспомнила наш сегодняшний эпизод.
— Это не предложение.
Да, я поняла, что это был приказ.
Мне даже не дали никакой иллюзии выбора. Касьян просто открыл пассажирскую дверь машины и очень выразительно посмотрел на меня. В первую же секунду мне хотелось послать его куда подальше. Кем он себя возомнил? Я не его игрушка, чтобы помыкать мною, как только вздумается. Но эмоции быстро утихли, и на смену пришел холодный расчет. Если я ещё немного постою под дождем, то обязательно заболею, а так ещё и сэкономлю на маршрутке…
Печально вздохнула, и подошла к его машине. Всем своим видом показывая, что не очень то и хочу к нему садиться.
— Ой, я же намочу сиденье, — спохватилась я.
— Садись, — новый приказ. Ну, хорошо, сам же сказал.
Я села на кожаное сиденье и закрыла дверь. Кусочки пирога переместила себе на колени. И надо же было именно сегодня надеть джинсовые шорты и белый топ. Но кто знал, что погода так испортится. Вода противно капала с волос, я перекинула их на плечо. Как же я замёрзла!
Касьян двинулся с места. Я стала осматривать машину. Я в них совершенно не разбираюсь, но понимаю, что она очень и очень дорогая.
— Тебе холодно, — говорит Кас, я опять вздрагиваю от его голоса, когда уже перестану?
— Н — нет, — вру и смотрю на его профиль, разглядываю сильные руки.
Тут Райхель поворачивает голову ко мне, его взгляд падает на мои губы, а затем медленно скользит ниже, застывает на груди.
— А твое тело говорит совсем другое, Мышка, — хрипло говорит. А потом переводит внимание на дорогу и нажимает какие — то кнопки на руле.
Несколько секунд я продолжаю смотреть на его профиль, пытаюсь вспомнить, как дышать, пока до меня доходит смысл его слов. Опускаю взгляд вниз, на свою грудь и вижу, как сквозь мокрую ткань видны очертания сосков! Какой ужас!
Я не знала, что мне делать, прикрыться или сделать вид, что не поняла его намек? Почувствовала, что в салоне стало теплей, он включил печку. Черт, он всего лишь нажал пару кнопок на приборной панели, а мое глупое сердце сделало сальто с переворотом и начало биться в ритме надежде. А что, если все между нами станет, как раньше, в детстве?
Я без зазрения совести рассматриваю Касьяна, ничего не могу с собой поделать. Какой же он красивый, черт подери! Эти точеные скулы, высокий лоб, чувственные губы, и пирсинг в носу и в ушах… Господи, а какие у него ресницы. И плечи широкие настолько, что занимают почти весь салон автомобиля.
— Тебе куда? — спрашивает Касьян, вырывая из дурацких, ненужных мыслей.
— Домой. Помнишь, куда ехать? — ехидно поинтересовалась.
— Некоторые вещи нельзя забыть, Мышка, как бы не хотелось, — спокойно ответил мужчина и в салоне вновь повисло тягучее молчание.
Меня оно коробит. Не люблю, когда все так напряженно. Поэтому я попытаюсь разрядить обстановку разговором.
— Я спросить хотела на счёт оформления на работу…
— Тебя Стас принимал, у него и спрашивай, — было мне ответом. Вот и поговорили.
Так горько от этого стало, от его холодности и грубости. Неужели он не может, хоть немного побыть…Нормальным? Зачем вообще предложил подвезти, раз ему плевать? Проехал бы мимо и все.
Я сама дура, зачем только сидела и думала о нем только что. Козел он, вот и все. Нет того Касьяна… А этот мужчина… Я его не знаю, и если честно, не хочу знать.