Помощники все подготовили правильно и взахлеб рассказывали сейчас о ситуации, которую они создали. Через надежного человека была подана информация, что один разработчик ведет грязную игру и по неосторожности спалил уже двух чиновников на взятках в соседних областях. Якобы на него готовится следственный «фас». Чиновник тут же отказался вообще решать этот вопрос. Второго заготовителя убрали с дороги, приостановив его лицензию. Нарушения были не очень серьезными, но оснований формально хватало.
У ворот скрипнули тормоза подъехавшей машины. Макарыч – сторож и дворник загородного дома мэра – хлопнул калиткой. Через минуту зажужжал электромотор раздвижных ворот. Значит, приехал кто-то из своих, но Геннадий Васильевич никого не ждал и не приглашал. Жена? Какого ей…
– Добрый вечер честной компании! – без улыбки поприветствовал мэра и его помощников вошедший сухощавый мужчина лет сорока пяти с жестким лицом, которое казалось лишенным эмоций самой природой еще при рождении.
Андрейченко молча и настороженно смотрел на гостя, который, смахнув рукой несуществующую пыль с лавки, уселся, плеснул себе в чистый стакан минеральной воды и залпом выпил. Шумно выдохнув с видом человека, который не пил весь день, гость с прищуром посмотрел на Славика и Тимоху.
– Давайте, ребятки, попарьтесь еще, – велел Андрейченко.
Этого человека Геннадий Васильевич недолюбливал, но терпеть приходилось. Яков Михайлович Санин был ставленником его московских друзей, посредником в общении. Еще два года назад, когда Андрейченко был в столице, ему представили Санина и сказали, что общаться будут через этого человека, что он доверенное лицо и в состоянии решить множество вопросов. В какой области, не уточнили. Это был фактически приказ, намек на то, что он, Андрейченко, повязан с москвичами так плотно, что возражать и отказываться права у него уже нет. Спустя несколько месяцев Андрейченко удалось установить, что Яков Санин живет в Чите и уроженец Читы, но каким образом он связан с московскими партнерами, выходец из каких структур, так и не установил.
– Ну, в общем, как мы и предполагали, Геннадий Васильевич, – закурив и уставившись на мэра бесцветными глазами, сказал Санин, – игра пошла по-крупному. Губернатор подсуетился и наскреб на вас компромат, который обеспечит ему победу в выборах на второй срок, а вам в лучшем случае… – Санин сделал в воздухе рукой с сигаретой неопределенный жест.
– Кто «мы»? – глаза Андрейченко сузились. – Какой компромат?
– Мы – это мы с вами, – спокойно ответил Санин, пуская струю дыма в потолок. – Мы же говорили о такой возможности. И не так давно. Какого рода материалы, я не знаю, и из какого источника – тоже. Информация вытекла из окружения губернатора. Найдем материалы – узнаем и источник, и степень угрозы.
– Вы что там, в Москве, вчера родились? – начал злиться Андрейченко. – Как проморгали, что кто-то в наших делах рылся? Да если все всплывет…
– Не всплывет, – успокоил Санин. – Наши друзья уже в курсе. По нашему звонку меры будут приняты, но главное сейчас – установить характер компромата. Может, он и выеденного яйца не стоит. Я знаю, каким поездом едет курьер. Материалы можно перехватить по дороге, в момент передачи здесь. Вариантов много, но мне нужен помощник. Надежный, опытный и… без комплексов.
– Черт! Как все это не вовремя. – Андрейченко плеснул себе водки и опрокинул рюмку в рот. – Где и кого я вам найду? Помощника!
– Тимоху, – подсказал Санин. – Его квалификации хватит, а мне нужна только подстраховка. Самолет через три часа, билеты я уже забронировал.
Андрейченко, хотя и был уязвлен такой бесцеремонностью, понимал, что Санин знает, что и как делать. И что полагаться можно только на него. Не знал он лишь того, что этот непонятный тип прекрасно мог обойтись и без Тимохи. Помощник Андрейченко ему был нужен именно на случай неудачи.
Хирургом ее прозвали еще в то время, когда эта стройная и с виду утонченная девушка была снайпером в отдельной разведроте при штабе федеральных сил на Северном Кавказе. Прозвали ее так за ювелирную работу. Во время одной неудачной операции она была контужена, и пальцы правой руки потеряли прежнюю чувствительность. К тому же сильно упало зрение. Но хладнокровной девушке со спецназовской подготовкой нашлась работа и в Москве.
Формально она числилась в штате частного охранного агентства, но фактически понимала, что она сама и ее товарищи выполняют чьи-то заказы, каких-то высоких и облеченных властью людей. Кого, было не важно. Главное, что это было связано не с криминалом, а как раз наоборот – с противодействием криминалу.