Вечером у геологов баня! Ломаем свежие березовые и пихтовые веники — и в парную! Завтра Н. М. Гудыма остается здесь, чтобы улететь первым же попутным самолетом или вертолетом, а мы с Николаем Петровичем уйдем обратно к Лыковым. А сегодня после бани спим в чистых постелях на панцирных сетках. Блаженство!
25 августа. После завтрака мы с Николаем Петровичем, прихватив пять булок хлеба, три банки тушенки, 1 кг сахара и трое «верхонок» (работы у Лыковых хватает, а руки у нас «нежные»), отправляемся в обратную дорогу. Вновь идем по песчаным и каменистым косам, прыгаем по камням и курумникам, бредем вброд через Абакан. Тропа временами теряется (три года назад ее совсем не было), находим, идем вперед. С нами увязалась лайка геологов по кличке «Каир», чему мы очень рады. С собакой в тайге, конечно, спокойнее. Через три часа мы вновь у Лыковых.
Весь день ремонтируем лабаз, а вернее пристраиваем еще один отсек к уже имеющемуся. Агаша, как заправский прораб-мастер, руководит нами. Удивительна ее практическая хватка! Она все знает и умеет — и как разметить, и как построить, как пилить и как гвоздь забить, и все остальное. Требует только высокое качество работы, конечно, мягко и в вежливой форме. Вот бы ее контролером на какой-нибудь завод или начмедом в больницу, а нашим студентам бы хоть немножко ее практической хватки и умений. Вечная проблема — как научить студентов практическим навыкам? А здесь сама жизнь, борьба за существование принудили Агашу, как и остальных Лыковых, овладеть всем необходимым на практике.
Агаша четко реагирует на любую шутку и тут же отвечает улыбкой или заливисто смеется, прикрыв рот платочком. Например, строим лабаз, говорю Агафье: «Давай напишем объявление для медведя красным или голубым фломастером — Не влезай, убьет!» Хохочет взахлеб, понимая всю абсурдность данного предложения. Потом отвечает: «Дак не грамотный!» И вновь заливисто смеется.
Лыкова младшая очень отзывчива. Увидев, что я расстроился, потеряв крестик, подаренный мне три года назад Натальей, она пошла в избу и вернулась с новым крестиком. Тут же сделала гайтан (веревочку) из конопляной нитки для крестика и надела мне на шею. А в придачу дала запасной клубок ниток из конопли, чтобы можно было сделать гайтан, когда сотрется старый. Надпись на крестике гласит: «Царь славы ИЕСУС ХРИСТОС — сын Божий. Да воскреснет Бог и разыдутся врази его и да побежат от лица его».
Во время работы над лабазом Агаша как-то сблизилась с нами и даже дала осмотреть больную руку. При обследовании в области сухожилий лучевого сгибателя кости и плечевой мышцы отмечается припухлость, здесь же при движении мышц, появляется крипитация (хруст). Поставлен диагноз: крипитирующий тендовагинит (воспаление сухожильных влагалищ). Наложена тугая иммобилизирующая повязка. На нее Агаша согласилась после того, как сама вымочила бинт в ручье и высушила его. Это принесло ей некоторое облегчение. Вероятно, данный факт, а также наша практическая помощь Лыковым (пилка дров, постройка лабаза и др.), вызвали доверие Агафьи к нам, к «нехристианскому» доктору и вечером мы уговорили Агашу полечить руку (невероятно, но факт!). Растопили на костре в жестяной баночке свечи и сделали стеариновые аппликации на руку. Боялась Агаша очень-очень, но все-таки дала наложить повязку. Но вначале нам пришлось долго убеждать ее, что растопленные в жестяной баночке и «прожаренные» на костре свечи «чистые», еще «лучше, чем мытые в ручье». Попутно я подсчитал пульс у Агаши, он вначале был 84 удара в минуту (вероятно, она волновалась), а затем стал реже — 70 уд/мин., ровный, хорошего наполнения, не напряжен.
Всю ночь тайга тревожно шумит, по каньону Абакана дует сильный ветер. Осины шелестят, как будто идет дождь. Ночью было довольно холодно. После ухода Николая Михайловича, мы с Львом Степановичем имеем по персональной палатке. «Каир» устроился у меня в ногах у палатки.
26 августа. Утро довольно холодное. Уже явные приметы осени: много красного и желтого на земле, кое-где желтеют осины и березы. С каждым днем все краснее брусника, утром поел ее с удовольствием, благо ходить никуда не надо — она под ногами. Комаров почти не стало, но много мошки.
После завтрака снова строим лабаз. Валим лес, пилим, таскаем на своих спинах, подтесываем и подгоняем бревна. Одним словом, осваиваем смежные специальности лесоруба, плотника, грузчика и др.
Дед второй день занимается, на наш взгляд, ненужной работой — выкорчевывает пни, убирает камни возле избы. В нашу работу он практически не вмешивается. Присматривает за нами Агаша. На лабазе полно запасов сухой картошки, сухариков и хлеба, кедровых орехов. Имеющихся запасов, по-моему, хватит на несколько лет. В хозяйстве Лыковых довольно много беспорядка и нецелесообразности, часто заметна безалаберность — то, что достается с таким трудом, гниет и пропадает.