Провожу первичный медицинский осмотр членов экспедиции. Каких-либо противопоказаний для поездки к Агафье ни у кого нет.
Погода сегодня неважная, холодно, темные тучи. Утром связываемся с аэропортом — пока вылета нет. Решение отложено до 10 часов, затем до 12, а после вылет переносится на 14 сентября на 10 часов утра, конечно, если будет погода. А сегодня она весь день плохая, временами дождь.
День мотаемся по городу, по магазинам. Уехали даже за город на какую-то базу. Купили Агафье двое суконных красных сапожек «прощай молодость», которые она так любит. Приобрели также резиновые бродни, телогрейку, 20-ти литровую канистру под бензин для «дружбы» — все за деньги Фонда милосердия, для себя закупили 25 булок хлеба, 3 банки тушенки (больше не было). Агафье взяли мешок муки высшего сорта, мешок перловки, некоторые другие подарки.
Познакомились с городом, расположенным среди гор и на них. Много прошли пешком, а вечером от гостиницы по одной из улиц поднялись почти до вершины одной из сопок. Вид очень красивый, город чем-то напоминает Абазу. Много каменных домов, но больше, особенно по склонам гор, деревянных. Численность центра Шории около 50 тысяч. Идем в гостиницу, встречные ребятишки уставились на Александра Геннадьевича и один из них изрекает: «Акупант!». Мы покатываемся со смеха. Действительно, Коновалов в его джинсовом костюме и массивных, на толстой подошве и высоких зашнурованных голенищах, польских ботинках, с чуть сутулой с расставленными руками фигурой, очень похож на наемника оккупационных войск. Парень четко подметил сходство. Сам Александр Геннадьевич тоже хохочет, юмора ему не занимать. Наши сотоварищи из Москвы неутомимые рассказчики, много повидавшие на своем веку. День незаметно перешел в вечер. Жаль, что сегодня мы не улетели к Агафье, да и завтра особых надежд нет.
Везем Агафье «Виватон» (тонус жизни), препарат для втирания фирмы Дерябина, состоящий из экстракта многих трав. Вечером у меня болит поясница справа. Лев Степанович натер мне спину «Виватоном» в качестве эксперимента. Как мы можем рекомендовать его Агафье, не испробовав на себе? А тут подводящий случай представился. Через 1–2 минуты появилось чувство тепла в пояснице, но боль остается. Фирма «Виватон», а точнее сам Дерябин пригласил Льва Степановича после его выступления на радио и предложил препарат для Агафьи. Не знаю, может препарат действительно ценный и при длительном применении дает эффект, но в моем боку боль не уменьшилась, и на ночь пришлось пить баралгин. Но, по крайней мере, стало ясно, что побочных эффектов нет.
14 сентября /среда/. С утра дождь. Лев Степанович неожиданно засобирался к ребятам в гостиницу к 8 часам утра, хотя вчера договаривались к девяти. Мои увещевания, что москвичи ещё спят и нас не ждут, не действуют — Лев Степанович неумолим. Я вынужден быстро собираться ему вдогонку. Бок и спина справа болят. По настоянию Льва Степановича вновь натираю дорогим «Виватоном» и пью 1/2 таблетки баралгина. Спешу за Лев Степановичем в гостиницу. На улице дождь, а на вершинах гор легкий снежок. Москвичи только поднимаются и с недоумением глядят на появившихся из «люкса».
В 9 часов связываемся с аэропортом. Пока в Таштаголе «шторм», как сказали на метеостанции и погода не летная. Решение откладывается до 12 часов. Лев Степанович с Александром Геннадьевичем надумали ехать лично на аэродром, искать начальство и выяснить ситуацию. Попутно берут канистру для заполнения бензином. Михаил Яковлевич идет в шорский народный центр, в котором мы вчера побывали, брать интервью. Я остаюсь дома ждать Анисима Никоновича и чинить свой не раз бывавший в походах плащ.
Вскоре появляется Анисим Никонович с Анной Трефильевной Орловой /сродной сестрой Агафьи/ и Иваном /дядей Агафьи/. Узнав, что Лев Степанович уехал на аэродром, Анисим Никонович и Иван уезжают на своем «Запорожце» им вдогонку. Мы с Анной ведем беседу об Агафье. Анна собирается лететь с нами и надеется уговорить Агафью выехать в Киленское, где она живет. Рассказала и о своем больном сыне 13-ти лет, который перенес клещевой энцефалит и продолжает страдать от его последствий.