— Прекрасно. Вытяни правую руку ладонью ко мне. Повторяй: я, Аслан, с этой секунды бесфамильный, прошу тебя, граф Георгий Чернобуров, взять меня в слуги рода. Обязуюсь быть преданным душой и телом, всегда делать все во благо тебя и рода Чернобуровых, дабы возвеличивать его и вести к процветанию. И я клянусь в этом!
Аслан повторил слово в слово, а затем я произнес свою клятву, обязуясь заботиться о парне, как о члене семьи, защищать его честь и интересы, как свои.
Мой перстень засиял, от него отделился шарик света и прижался к пальцу Рыжего Льва, принимая форму кольца. Лисья голова на нем была из оранжевого, как пламя, камня. А что еще интереснее, с боков на перстне был выгравирован лев, стоящий на задних лапах.
— Надо же, — сказал я, заметив это. — Лисица действительно оценила твои заслуги. Кольцо уникальное, ни у кого такого нет.
— Так это что же… — неверяще глядя на руку, произнес Аслан. — Я теперь Причернобуров, что ли?
— Добро пожаловать в семью, — я хлопнул парня по плечу. — Идем. Не знаю, как тебе, а мне до смерти надоело это место.
Через несколько часов, когда опять взошло большое солнце, мы достигли источника дыма. И это оказался вовсе не костер…
Поместье Чернобуровых
Лисица оказалась права — заклинание, которое перенесло Георга на Изнанку, было зашифровано. Маги следственного комитета не смогли понять, как открыть пробой в то же место. Распознать порталиста, сотворившего заклятие, тоже не смогли. Сказали только, что он не зарегистрирован — значит, прибыл из-за границы или скрывал свои способности и обучался самостоятельно.
Первый вариант больше походил на правду. Стать порталистом без помощи наставника было почти нереально. А если человек проходил официальное обучение, то обязательно вносился в реестр.
Конечно, существовали международные реестры порталистов, магов смерти и других редких чародеев. Следователь сказал, что они пытаются получить к ним доступ, но это можно сделать только через ИСБ. А Имперская служба безопасности, учитывая конфликт с графом из-за дела о гибели Шершнева, вполне могла начать ставить палки в колеса.
Да и в целом подобные бюрократические процедуры занимали непозволительно много времени. Так что Константину оставалось надеяться только на помощь Лисицы.
С момента исчезновения Георга прошло уже три дня. Пошел четвертый. Богиня пока молчала. Пропажу графа хранили в тайне — всем интересующимся Костя сообщал, что Георгий Петрович изволил взять небольшой отпуск.
После стычки с наемниками, где Костю якобы запугали, он не покидал поместье и запретил делать это всем остальным членам рода. Юлию и Владимира Иволгиных тоже привезли в дом Чернобуровых. К Богдану, который все еще находился в больнице, приставили усиленную охрану.
Мокруха со своими людьми следили за наместником князя на случай, если тот решит еще что-нибудь предпринять. Они в любой удобный момент готовы схватить его или даже убить. Но поступать подобным образом было нельзя. Тимофей был слишком крупной фигурой, а учитывая принадлежность к княжескому роду, нападать на него было все равно что, ну, сунуть голову в пасть тигру.
Оставалось ждать. К счастью, Тимофей не торопился и даже перестал звонить. Должно быть, подумал, что Константину нужно время, чтобы все переварить и принять «верное решение».
Идя по коридору и задумавшись, Костя чуть не столкнулся с Юлей Иволгиной:
— Доброе утро, — сказала она и чуть приподняла уголки губ.
— Доброе, — кивнул Константин и смущенно добавил: — Отлично выглядишь.
Девушка, по своему обыкновению, была в мужской одежде. Сегодня — черная рубашка с бордовым галстуком и черные брюки. Но как же ей шел такой образ! Тем более что рубашка была немного подвернута, обнажая полоску гладкой кожи на талии.
— Спасибо, — ответила Юлия. — Ты куда-то торопишься?
Костя молча помотал головой. Иволгина нравилась ему, и порой казалось, что девушка отвечает взаимностью. Но в делах сердечных Константин был полным профаном, и понятия не имел, как распознать симпатию.
— Нет, — ответил он, а потом вдруг выпалил: — Ты уже завтракала? Хочешь, позавтракаем вместе?
— Я не против, — улыбнулась Юля, и сердце Кости чуть не выпрыгнуло из груди. — Только я хотела пойти осмотреть оранжереи. У тебя есть минутка? Можем прогуляться вместе.
— С радостью, — Причернобуров с трудом сглотнул и галантно подставил локоть.
Юлия взяла его под руку, и они вместе направились к северной стороне поместья. Костя не знал, что сказать, и смотрел прямо перед собой, постоянно поправляя очки. Боковым зрением он замечал, что Юля время от времени поглядывает на него и, кажется, улыбается.
Чувствуя ее теплую руку на своей, Константин почему-то не мог поверить в то, что это действительно происходит, и весь покрылся мурашками.
— У тебя все хорошо? — спросила Юлия.
— М-м, да.
— Ты какой-то напряженный.
— Переживаю за Георгия. Кто знает, как он там. Изнанка очень опасное место.
— Мне кажется, твой граф способен выбраться из любой передряги, — с неприязнью сказала Иволгина.
— Разве теперь он не наш граф? — Костя набрался смелости и взглянул на девушку. — Вы уже почти официально вассалы Чернобуровых.
Юля как-то неопределенно повела плечами и сказала:
— Ну да. Скажи, а сколько поколений твоя семья служит Чернобуровым?
— Четыре. Старший сын в роду всегда был личным помощником графа.
— И тебя это не тяготит?
— Нисколько. Наоборот, мне нравится. Я не стремлюсь стать главным, — Константин опять поправил очки. — Меня вполне устраивает быть опорой для лидера.
Они вышли на улицу. Утро было прохладным, но солнечным. Впереди блестели длинные стеклянные оранжереи — последнее творение покойного барона Иволгина.
— А мне всегда хотелось независимости, — вздохнув, произнесла Юлия. — Не хочу, чтобы кто-то указывал, как мне жить и что делать.
— Тяжело ни от кого не зависеть. Все решения, вся ответственность на тебе. Не уверен, что хотел бы нести такой груз, — сказал Костя. — К тому же Георгий не указывает мне, как жить. Я свободен, но при этом принадлежу к сильному роду, который всегда заступится за меня и во всем поможет.
Иволгина задумчиво поглядела вдаль и кивнула:
— Когда ты так говоришь, я почти готова согласиться. Научишь меня?
— Чему? — удивился Константин.
— Как зависеть от кого-то и при этом не чувствовать себя униженной, — Юлия серьезно посмотрела ему в глаза.
Причернобуров медленно кивнул и выдавил:
— Конечно. Я постараюсь.
Юля улыбнулась, и от этого в душе Кости словно заиграла музыка. Он улыбнулся в ответ и собирался что-нибудь сказать, как вдруг все вокруг исчезло и покрылось серым туманом.
— Здравствуй, смертный, — раздался голос Чернобурой Лисицы. — Возрадуйся. Я нашла способ вытащить нашего Георгия.
Изнанка
Дым исходил от огня, и это было логично. Но вот сам огонь был отнюдь не рукотворным — и это тоже было логично. Никакие охотники за макрами не стали бы так долго жечь костер на одном месте.
Я уже давно это понял. Но останавливаться на полпути не хотелось — да и торчать на одном месте было слишком опасно. Белки продолжали шнырять вокруг, пока не взошло большое солнце, и затем в воздухе появились виверны.
Но вот мы, наконец, достигли источника дыма. Виверны сюда не подлетали, и я даже догадывался почему.
Потому что мы были на кладбище.
Идеально круглая площадка, похожая на утопленный в скалах кратер, диаметром около километра. В центре ее был кривой разлом, из которого вырывались языки красного пламени, и непрестанно шел дым. А вся площадка была завалена костями, гниющими и еще довольно свежими трупами. Белки, виверны и другие обитатели этого мира — все они по какой-то причине приходили умирать сюда.
Среди сухих костей блестели макры. Тысячи, или даже десятки тысяч. Какие-то небольшие, которые можно было продать рублей за тридцать. А те, что светились в пустых черепах виверн, могли стоить рублей пятьсот или даже больше.