— Спасибо, — успел ответить я до того, как вернулся в тело.
Все произошло в мгновение ока. Я снова осознал себя, демонический клинок опустился — но врезался в возникшую на его пути магическую броню. Меня окружил зеленоватый кокон, который издавал яркий хвойный запах.
Темноокий зарычал и попытался снова ударить меня — но тут Магорез, который все еще торчал у него в животе, ослепительно засиял. Демон заорал так, что меня оглушило. А я чувствовал, как сквозь меня течет великая сила — настоящее могущество, которым я не владел даже в прошлой жизни.
Самое странное, что эту силу я прекрасно знал. Если Пихта даровала мне защиту, то мощью наполнила Чернобурая Лисица. Той самой мощью, которую она усиленно копила, притворяясь спящей.
И вот теперь — настал момент выплеснуть ее!
Одновременно я почувствовал, как исчезло магическое давление снаружи дома. Значит, Богдан и гвардейцы смогли отключить купол.
— Что ты там сказал, несчастный? — процедил я, шагая вперед. — Время сдохнуть? Что ж, как скажешь!
Темноокий взревел, его клинки вспыхнули ярче — но я чувствовал, что причиной этому страх. Он был ранен и загнан в угол. Он боялся меня, напитанного силой двух богинь.
Дело оставалось за малым — прикончить ублюдка!
Я метнулся вперед, как молния, и обрушил на демона град ударов. На этот раз мой меч рассекал его броню как бумагу. Темноокий отступал, безнадежно пытаясь отбиться. Магорез раз за разом находил брешь в его обороне. Один из демонских клинков разлетелся на части, демон отскочил и врезался спиной в стену.
А следом я нанес решающий удар и пронзил его сердце. Плоть принадлежала графу Пихтину, и Темноокий мог бы выжить — но меч, наполненный силой Лисицы, поразил саму сущность демона.
Темноокий дернулся и издал негромкий, хриплый стон. Вместе с ним изо рта вытек черный дым, и тело графа стало стремительно меняться. Исчез шершавый доспех, растворился в воздухе оставшийся меч. Кожа и глаза приобрели обычный человеческий вид. Пригвожденный к стене, передо мной стоял Василий Демидович — несчастный больной старик, который связался с тем, с кем не следовало.
На мгновение мне даже стало жаль графа. Я вытащил из его груди окровавленный клинок и осторожно положил тело на пол. Вдруг понял, что снаружи тихо — винтовки и пушки молчат. Магический фон спокоен, в нем только отголоски бушующих недавно заклятий.
Что случилось? Кто победил? Почему так резко прекратился бой?
' Демон еще жив, Георгий, — раздался в голове печальный голос Пихты. — Внизу. Его источник силы где-то в низу'.
Я молча кивнул в пустоту и поспешил в подвал. На лестнице чуть не столкнулся с Богданом и солдатами:
— Ваше сиятельство, что…
— Вниз! — приказал я.
Чутье или помощь богинь, но я точно знал, куда идти. Несколько поворотов — и мы оказались перед тяжелой дверью, запертой на крепкий замок и магическую печать. К счастью, Магорез легко справился с преградой.
Я вошел в темную комнату, посреди которой находился демонический обелиск. Он был с меня ростом, и руны на нем светились красным.
— Что?.. — изумился Богдан. — Почти как в Завденке!
Я молча подошел к обелиску. Почувствовал, как внутри него бьется раненый Темноокий. И без сомнений ударил мечом.
Руны погасли. Отрубленная часть обелиска рухнула на пол, и все его магическое излучение сразу исчезло. Передо мной остался только безжизненный камень.
Темноокий был мертв. Мы победили.
34
Как выяснилось, бой на подступах к поместью завершился ничьей. В пиковый момент сражения, когда Богдан и гвардейцы отключили купол, прибыл посланник от самого князя Тигрова. Он передал приказ Дмитрия Анатольевича, который требовал немедленного прекращения войны. Не битвы, а всей войны.
В чем же была причина?
Их оказалось несколько. Все, что делали мои верные люди, в сумме дало такой эффект.
Дело «Багряных палачей», которые, несмотря на запрет, участвовали в войне.
Дело об убийстве Павла Уткина — который, конечно, оставался жив, но об этом чуть позже.
Косвенные доказательства темных дел Пихтина, о которых я говорил наместнику Морошкину и самому князю.
А главное — свидетель, которого Иван и Харитон сумели-таки притащить в Красноярск.
Да, Мокруха выжил! И наш ворчливый иллюзионист тоже. Гвардеец Пихтина по имени Алексей, которого они привели, поведал много интересного. Наш лес подожгли по велению графа, и Алексей лично выполнял приказ. Уже этого хватило бы, чтобы подать в суд и выиграть.
Но было кое-что еще.
Как я всегда и подозревал, именно граф Пихтин совершил покушение на моего отца. Он лично наложил специальную печать, которая заставила автомобиль потерять управление и врезаться в стену. В той аварии погибли все — включая Георгия Чернобурова. Последний выжил лишь благодаря усилиям богини и тому, что в мертвое тело вселилась моя душа…
О последнем, конечно же, никто не знал. Но когда показания Алексея дошли до князя Тигрова, тот немедленно велел завершить войну. Не в пользу Чернобуровых, а в положении статус-кво — то есть оставить все как есть, не выясняя, кто в итоге победил. Предстояло судебное разбирательство, и вот тут уже поражение Пихтиных было очевидно. Надо было только сделать все официально.
Одним словом, мы могли праздновать победу. Завоеванную как на поле битвы, так и благодаря усилиям Кости, Аллы, Ивана и всех остальных.
Но если с внешней стороной все было понятно, то подоплека оставалась тайной. Впрочем, недолго — как только я поговорил с Молчановым и узнал все сказанное выше, меня опять призвали богини.
— Молодец, смертный, — произнесла Чернобурка, запрыгивая на свой постамент. — Хоть и с нашей помощью, но справился.
— Вот зачем вы копили столько сил, прекрасная, — сказал я. — Чтобы в нужный момент помочь мне справиться с демоном. Я прав?
Лисица только фыркнула и ничего не ответила. Но я знал, что прав.
— А призвать именно мою душу в тело Георгия вам помогла несравненная Пихта, — я перевел взгляд на древесную богиню.
В отличие от Чернобурой, Пихта не пыталась казаться такой таинственной:
— Именно, — раздался ее печальный голос, и пышные ветви качнулись. — Я давно подозревала, что Василий связался с темными силами… Но не была уверена. Демон, как ты его зовешь, хорошо умел скрываться.
— Зачем Василий Демидович вообще пустил его в свою душу?
— Он был смертельно болен, — ответила Пихта. — Поддался на обещания исцеления и второй молодости.
— Демонам нельзя доверять, — я качнул головой.
— А смертным не стоит обо всем этом знать, — сказала Чернобурка. — Не смей никому рассказывать. Пусть все думают, что граф Пихтин действовал самостоятельно.
— Какой позор для рода, — вздохнула Пихта. — Но ничего, мы справимся. Прошу тебя, Георгий, не будь жесток к проигравшим.
— Конечно, несравненная. И простите меня, что применил тот артефакт.
— Все в прошлом. Лисица излечила меня, поделившись своей силой.
— Теперь мы с тобой в расчете за Ридиона. За Георгия, то есть, — пробормотала Чернобурка.
— Я не пойму одного, — сказал я. — Что вообще Темноокому было нужно?
— По-моему, очевидно, — фыркнула Лисица. — Не зря твой лесокомбинат так часто атакуют монстры Изнанки. Там — нестабильная завеса и легкая возможность для демонов вторгнуться на Землю. Темноокий рассчитывал, что сможет расположить там достаточно обелисков для открытия большого портала.
— Надо же…
— Да. Просто так прийти и начать ставить обелиски он не мог, потому что наши леса под моей защитой. Поэтому он захватил Завденку, хотел создать небольшой плацдарм. И поэтому он перед Пихтиным приходил к твоему отцу…
— Что⁈ — воскликнул я.
— Ну да. Наш демон приходил к Петру Чернобурову и пытался соблазнить его обещаниями власти и богатства. Твой отец отказал. И тогда Темноокий решил попробовать через графа Пихтина — и, к сожалению, сумел его уговорить. Поэтому Василий Демидович пытался уничтожить наш род и завладеть нашими участками леса. Да, кстати, возвращаю тебе дар восстановления. Приходи в себя побыстрее. Хоть мы и победили сильного врага, впереди еще много интересного…