– Благотворительный бал скоро, а молодежь капризничает на счет репертуара. Не устраивает ее Бетховен, подавай кого по моложе! – хищная улыбка едва трогает краешки рта, но глаза остаются ледяными.
Младшая дочь? Почему-то о ней не упоминалось в досье. Распространена информация, что дочь Калева Эрика обручена с владельцем одной из лесоторговых компаний, а про младшую ни слова. Странно, но это же не мое дело? Продолжаю запихивать в рот куски, манерно пожимая плечами.
– Хорошо, Давид. Мне нравится твоя реакция. – подмечает Калев, не скрывая своего одобрения. – Тебе есть, где жить?
– Пока нет.
– Тогда скажи об этом Асхаду. Он устроит тебя на одной из дежурных квартир.
– Спасибо. – коротко бросаю, вытирая рот салфеткой, в которую были завернуты приборы. Передернувшись внутренне от такого показного шлака, тем не менее отмечаю, что и этот быдлячий жест не прошел мимо внимания опасного и влиятельного человека.
– Всего хорошего. И да, факты в пределах моего особняка не должны быть достоянием общественности. Ясно?
– Ясно.
Куда яснее, раз девочка живет под замком, хоть и в достатке. Значит, у Паши две дочери. Занятно. Почему-то не сомневаюсь, что и в этом незатейливом вопросе он уже придумал и начал реализовывать сложнейшую схему, как прогнуть под себя очередного нувориша. В свои неполные пятьдесят Паше удалось на удивление много – и удачно отбыть на зоне, и заработать сумасшедшие деньги, и пролезть во власть, и даже засветиться в торговле оружием. В этом краю за лидерство в теневой торговле бьются два человека, и один из них как раз и есть Милад Калев.
За воротами особняка вдоль всего ряда домов – на каждой паре метров камеры. Дорога просматривается от въезда до лесополосы. Поселок не большой, но уходит прямо в лес.
– Эй, Давид! – обращается ко мне мужчина лет пятидесяти с седой щетиной на лице, но идеально черными волосами на голове. Его пронзительные черные глаза изучающе скользят по мне, заканчивая свой путь на старых армейских ботинках. – Вот адрес, – он протягивает листок с написанным ручкой адресом в городе. – Переночуешь, отдохнешь, поешь. Я подъеду. – кивает утвердительно.
– Как Вас зовут?
– Асхад.
Теперь уже киваю я, и развернувшись шагаю по дороге. Черт знает, сколько нервных клеток сдыхает, когда я поворачиваюсь спиной к таким головорезам, но я должен вести себя именно так, как глупый пацан, слабо ориентирующийся в социуме, или просто играющий собственной жизнью. Влезая в клан, единственно верное поведение – наблюдать, не поднимать головы выше средней планки и всячески выказывать жадность. До денег кто не жадный? Верно, только тот, кто пришел не за ними, а вот эти мысли допускать нельзя.
Глава 2
Давид
Облаченный в строгий костюм черного цвета и такие же ботинки, я сижу за рулем мерса и жду уже час. Собственное, это не так уж плохо, учитывая факт, что, когда девушка была на заднем сиденье, голова трещала от ее бесперебойной болтовни по мобильному. В который раз оглядываю стоянку у небольшого офиса, замечая пару подозрительных авто, таких же неприлично дорогих, как та, что у меня.
Эрика Калев, двадцать два, яркая блонди с серыми прозрачными глазами и ярко красными губами. Асхад велел не вмешиваться в ее дела, и просто возить. Сначала университет, потом вот этот офис. «ООО СтройЛес», владелец Буторин Михаил. Он же будущий зять Калева. Девчонка выпархивает с букетом наперевес и точеной походкой следует к машине.
– Домой! – выпаливает, и я завожу двигатель.
Краем глаза наблюдаю, как на крыльцо вываливается этот самый Буторин, невысокий, коренастый мужчина лет тридцати. Руки в карманах, белоснежная рубашка. Всем своим видом он кричит, что претендует на свое место у государственной кормушки, благодаря этой светловолосой малышке. Она вновь включает свой телефон и беспечно болтает, в то время, как я замечаю тронувшуюся со стоянки за мной иномарку. Черная, тонированная, она следует пару кварталов и выходит вперед. Тревога поселяется внутри, и я нажимаю на выданный мне мобильник.
– Хвост. Ухожу?
– Да! Пробуй вернуться на площадь! На круговом тебя прикроет группа! – нервно говорит Асхад, и по звукам в телефоне я делаю вывод, что он бежит. К машине ли?
Здорово отдает подставой, но девчонке в любом случае надо сохранить жизнь. Она села в мою машину здоровой и невредимой. Даже если это проверочка самого Калева, то я обязан справиться.
– Эй, можно аккуратнее! – возмущается с заднего сиденья.
– Сядьте ровно и пристегнитесь! – громыхаю ей, поглядывая в зеркало заднего вида.
Непонимающе смотрит в ответ, но мне некогда с ней болтать и убеждать. Срываюсь на красный сигнал светофора, слушая надрывную трель своего мобильного.