Откуда-то издалека донеслась песня:
Тихон встрепенулся: так пела только Галя. Далекое, давно забытое нахлынуло на него с новой силой. Он приподнялся на стременах, вгляделся.
Песня слышалась все ближе.
— Теплый голос, сердцем поет. Скажи, бывают же такие голоса!
Федот посмотрел в переменившееся лицо Тихона, пожал плечами.
— Тяжкая доля у девки. Жаль ее, когда-то ведь все вместе дружили. Отец у них спился, как сына на германском устукали…
— Говори толком, — попросил Тихон.
Федот стал рассказывать о неудачно сложившейся судьбе подруги детства, не подозревая, что каждое его слово приносило Тихону нестерпимую боль.
— Давно она замуж вышла?
— Если бы вышла! А то связанную венчали. Как скотину продали Ильке Шкаеву.
Из-за поворота показался фургон. В дышловой упряжке рысила пара коней. На свежескошенной траве, придерживая ременные вожжи, сидел щербатый казак с одутловатым лицом и водянистыми глазами. Он глядел куда-то вдаль. Позади него лежала молодая женщина. Пышные волосы, словно тончайшие бронзовые стружки, блестели в лучах солнца. Прижавшись к матери, на сене сидел курчавый малыш.
Подперев рукой голову, женщина пела:
Тихон круто повернул лошадь, заехал в еловую чащу и, раздвинув ветки, оттуда разглядывал подругу детства.
Галя приветливо кивнула Федоту, негромко сказала какую-то шутливую фразу. Задорно сверкнули ее выразительные глаза.
— Да, такая девка, и сопленосому досталась, — сказал слегка озадаченный поведением друга Федот, когда Тихон выехал на дорогу.
— Тебе, Федот, когда-нибудь приходилось ловить соловьев? — неожиданно спросил Тихон.
— Нет. А что?
— А мне приходилось, — загадочно улыбнулся Тихон. — Помнишь, наш полк стоял в Польше?
— Ну, помню.
— Соловей, когда поет, ничего не слышит, — глядя куда-то в сторону тайги, продолжал Тихон. — Проследил я как-то, научился ловить. Выждешь, когда соловушка спустится пониже и зальется, накроешь фуражкой. Затрепещет крылышками и притихнет. Раскроешь ладонь, он встряхнется, свистнет… Чудная птица!
— Уж не собираешься ли ты венчанную бабу отбить? — с усмешкой воскликнул Федот.
— А почему бы и нет! Ночка темная, конь лихой, дружок верной, — отозвался Тихон.
— Не сходи с ума, у Галины ребенок растет…
Тихон, не ответив, огрел Буяна плетью.
Домой вернулись ночью. Старики спали. Тихон поставил на выстойку разгоряченного Буяна, пошел на Уссури. Искупался. Освеженный речной прохладой, вскарабкался на стосаженный утес, круто нависший над рекой.
Рядом с ним высился исполинский кедр, отец определял его возраст в триста лет.
Любили Тихон с Галей этот кедр. Когда-то здесь они подолгу сидели, разговаривали, выслушивала девушка горячие слова парня. Делились и горем и радостью.
— Эх, Галя, Галя, как над тобой надругались, — шептал Тихон, сидя под кедром и вглядываясь в серебрящуюся под лунным светом воду.
Вспомнилась последняя ночь перед его отъездом в армию. Ничего не значащие слова, которые они произносили, приобретали для них какой-то особый, сокровенный смысл. Они были счастливы… До утра просидели вот здесь — под сенью мохнатых ветвей. Галя тихо напевала: «Есть на Волге утес…», только вместо Волги она пела «Уссури…».
Долгие, нелегкие годы он носил ее образ в сердце. Перед каждой атакой видел ее лицо, слышал голос: «Храни тебя бог!..»
И вот случилось непоправимое. Так ли это? Роились мысли, то робкие и расплывчатые, то дерзкие — усадит он Галю на Буяна и умчит за Уссури…
Светало. Из-за гористых кряжей поднималось солнце.
После завтрака Тихон рассказал отцу о лужке.
— Это ты, сынок, хорошо удумал. Год тяжелый будет, без сена зарез, а без часов не пропадем. Вот и женьшень сгодился, — одобрил его план старик.
ГЛАВА 4
На лугах шла дружная работа. Тихон с радостью отдавался ей. Из дому выезжал чуть свет, когда воздух еще был напоен ночной прохладой. С утра до ночи был на ногах и не чувствовал усталости. Здоровье окрепло. Все реже мучил изнуряющий кашель, исчез противный привкус иприта.
Тихон прошел последний прокос, сунул литовку под травяной вал. Кругом лежали вороха скошенных трав. Что может быть лучше запаха свежей, блекнущей под зноем травы! Вдыхая этот медвяный аромат, он ворошил граблями сено.