— Не слишком ли откровенно? — спросил Костров.
Мицубиси подошел ближе и, словно впервые, с интересом стал рассматривать какемоно.
— Не правда ли, красиво? — не отвечая на вопрос, отозвался он непринужденным тоном. — Живописец Гамбейдзи скоро станет известным всей планете. Он молод, но очень одарен.
— Грустное зрелище! Все это не вяжется с представлением о миролюбивом японском народе. По буддийским законам грешно убивать даже животных, а вы призываете к уничтожению людей.
Несколько минут они молчали. Затем Мицубиси подвинул кресло.
— Садитесь, Богдан Дмитриевич! Есть мясо животных не грешно. Буддийские законы умны. Тот, кто ест цыпленка, невинен, как младенец: он не проливал крови. Виновен тот, кто отсек голову цыпленку, — иронически подчеркнул Мицубиси.
— Значит, и солдат, убивающий на поле сражения, совершает преступление?
— Во всяком случае, полководцы не убивают, они приказывают побеждать.
— Благодарю за искренность, — с легкой иронией отозвался Костров.
Мицубиси перевел разговор на другую тему.
— Взрыв фортов, который произвели ваши матросы, — нелепость. Но патриотизм русских матросов меня восхищает! Я люблю Россию, как вторую родину. Японцы проявляют большой интерес к русскому искусству, к его культуре. В Токио один из предпринимателей открыл ресторан «На дне», который оформлен в стиле ночлежки горьковской пьесы.
— «На дне», конечно, пьеса русская, но такая односторонняя популяризация национальных особенностей народа не создаст ли у японцев ложное представление о России?.. — Костров, закурив папиросу, шутливо продолжал: — Некоторые деятели Японии искренне убеждены, что в России курят папиросы с длинным мундштуком, чтобы не жечь бороды…
Мицубиси рассмеялся.
— Вы, Богдан Дмитриевич, очень приятный собеседник. — И он жестом пригласил Кострова к столу. — Добрый стаканчик водки необходим, как воздух.
— Благодарю вас. Не пью, — отозвался Костров.
Маркиз хлопнул в ладоши.
В комнату скользящей походкой вошла чернокосая, с томными глазами девушка. Сквозь тонкий шифон просвечивало смуглое тело. Японка опустилась на колени перед Костровым, закинув руки за шею, медленно раскачиваясь, откинулась назад.
Мицубиси долго наблюдал за гейшей.
— Созревшая вишня, но дика, вроде саламандры.
Девушка мгновенно сверкнула глазами и тотчас же прикрыла их длинными ресницами. Картавя и путая русские слова, она запела:
Костров, недовольный таким оборотом, хмурился. Неожиданно вошел адъютант.
— Господин маркиз, на проводе Харбин, штаб-квартира князя Отани.
— Простите, Богдан Дмитриевич, я вынужден на полчаса вас покинуть.
Мицубиси многозначительно посмотрел на гейшу, на гостя и прикрыл за собой дверь.
Гейша протянула руки к Кострову. Легкая золотистая кисея соскользнула с плеч, обнажила грудь. Кружась, японка пела:
Костров отошел к окну.
— Я не соловей, и сейчас не весна! — шутливо сказал он гейше. — Иди, добрая фея! Пошли сюда хозяина.
Девушка прошептала:
— Он убьет меня, подойти ко мне, господин… Подойти только на одну минутку!
В глазах девушки мелькнули слезы.
— Вишня свежа и нежна, мой повелитель, утоли жажду.
Нелепая эта сцена рассердила Кострова. Как примитивно мыслит этот лощеный дипломат Мицубиси!
— Выйди отсюда!
Вошел Мицубиси. Его глаза сузились, как у кошки. Он шагнул к гейше и наотмашь ударил ее по щеке.
— Негодная девчонка, не умеет себя вести!.. Всегда была скромна и вдруг… Извините, Богдан Дмитриевич.
Девушка, пятясь и кланяясь, исчезла.
Маркиз сел в кресло, предложил партию в шахматы. Принесли виноград. Ощипывая лиловую гроздь, Костров сделал ход конем.
Мицубиси играл вяло, допуская непростительные ошибки. Скоро ферзь Кострова под прикрытием двух коней ворвался в тыл противника.