— Три защитника и три нападающих, — хохотнул Свистухин, изучая меню.
В отличие от Николая я без всякого меню заказал кофе, молочный коктейль и фруктовую нарезку, а дальше решил поглядеть — как пойдёт. Я вообще поехал в ресторан лишь по просьбе главного тренера Севы Боброва. Очень уж его беспокоили три наших игрока обороны: Мошкаров, Ушмаков и Астафьев. Особенно последний. Володя Астафьев являлся седьмым, запасным защитником сборной команды страны, и потерять его по глупости накануне Олимпиады не хотелось. Я же со своей стороны пообещал Всеволоду Михалычу, что если понадобиться пригляжу и стукну. На вопрос главного тренера: «Кому?», я ответил: «Тому, кто больше этого заслужит».
И хоть спустя полчаса, веселье протекало мирно и спокойно, я всё равно был начеку, так как за соседними столиками веселье било через край. Там отмечали удачную торговлю цветами гости с жаркого юга, они толкали длинные и витиеватые кавказские тосты и звонко чокались бокалами с красным вином. Музыканты на сцене начали программу с лёгких инструментальных композиций, чтобы народ успел побольше «принять на грудь», а уже потом, швыряя деньгами, полез бы заказывать зарубежные и отечественные хиты. Я же заказал себе ещё кофе.
— Красиво здесь, — шепнул Боря Александров. — Лепнина, свечи, люстра, как во дворце у царя.
— Царь, Боря, плохо кончил. Не помогла ему лепнина. — Я встал из-за стола. — Пригляди здесь за мужиками, я в гардероб, узнаю, как там ЦСКА играет с армейцами Ленинграда. У дяди Саши в гардеробе телевизор стоит. Надеюсь, за десять минут тут ничего не случится.
Однако ровно через десять минут — случилось. Когда Блинов у ЦСКА забросил пятую шайбу и за шесть минут до конца встречи счёт стал 5: 2 в пользу москвичей, прибежал взволнованный Александров, который к слову сегодня сделал в игре дубль, и тяжело вздохнув, тихо шепнул мне на ухо:
— Иван, в туалете наших бьют.
— Вот, все говорят, что зря Тарасов разбил тройку Михайлов, Петров и Харламов, — улыбнулся дядя Саша. — А ведь Михайлов, Петров и Блинов сегодня всю игру сделали. Нет, Анатолий Владимирович специалист высочайшего уровня. У него чутьё на игроков есть.
— Понял тебя, дядя Саша, — я посмотрел на пританцовывающего от нетерпения встревоженного «Малыша». — При встрече Анатолию Владимировичу твои слова обязательно передам. Пойду я станцую рок-н-ролл.
— Отдыхайте ребятки, — усмехнулся отставной генерал и добавил, — пока молодые.
«Отдыхайте! Отдохнёшь тут, не успел отвернуться, а уже кого-то бьют», — подумал я, прибавив шаг за бегущим трусцой к туалету юным гением прорыва. По пути Боря сообщил, что бьют по непонятной причине Свистухина, а остальные наши «гаврики» куда-то ушли курить и искать их — нет времени. На дверях в укромное, но очень важное для точек общепита заведение стоял, словно часовой на посту, гражданин из жаркого юга.
— Там всё занято дорогой, — кисло улыбнулся он.
— Ничего, я по-маленькому. — В следующее мгновение дверь в туалет я открыл вместе с ненужным в данное непростое время «постовым». — Коля ты где? — Крикнул я, раздавая удары налево и направо. — Свист отзовись! — Я опрокинул ещё двоих, пытаясь разобраться, кто здесь свой, а кто чужой, и есть ли тут вообще свои.
— Ты Тофика Беримова знаешь? — Зачем-то спросил один южанин, который этим именем меня либо хотел остановить, либо напугать.
— Знаю! — Ляпнул я, при этом хлопнув по физиономии. — Кому ещё добавки? — Я как тигр крутанулся на месте.
— Зачем добавки, давай разговаривать, — наконец-то согласился один из товарищей южан, с невысокой, но квадратной фигурой. — Он к моей женщине приставать.
Из-за одной кабинки вышел Свистухин, глаз его был подбит, губа распухла, новый выходной костюм значительно помят, рубаха порвана.
— Что за женщина? Жена? Сестра? Мать? — Решил я уточнить кое-что в этом странном деле.
— Зачем так говоришь? — Обиделся мужчина. — Просто хороший женщина.
Я открыл кран с холодной водой и сунул под неё свои разбитые костяшки. По кулакам мгновенно расползся живительный холод.
— Теперь инцидент исчерпан? — Зло сквозь зубы спросил я.
— Иван, они мне рубашку порвали, — пожаловался Николай.
— Я тебе попозже ещё кое-что оборву, — шикнул я. — Топай в зал.
Свистухин немного помялся на месте и угрюмо вышел из туалета.
— «Малыш» встань в дверях и никого не выпускай, — скомандовал я Боре Александрову, который тоже немного помахался, судя по внешнему виду. — Итак, граждане с жаркого юга. — Я закрыл кран с холодной водой и обвел торговцев одним тяжёлым взглядом исподлобья. — Вижу, гуляете на широкую ногу, значит коммерция, там цветы купил, тут привез, продал — процветает.