Начало последнего штурма получилось ни шатко ни валко, в зону сборной Канады мы вошли со второго раза. Только расставились, я с Петровым полез на пятак, как под наброс Саши Мальцева с левого края бросился Брэд Парк, и шайба была выброшена в сторону наших ворот. Пришлось бежать назад и готовить новую атаку, а за это время на льду появился, отсидевший две минуты, Бобби Кларк.
— Хорлик, нужно войти в зону и заставить вратаря канадцев поймать шайбу! — Крикнул я Валере Харламову, оказавшись рядом с ним в нашей зоне, и скомандовал вратарю Коноваленко. — Сергеич, жди, когда мы сделаем вбрасывание в зоне атаки! — После чего я отдал шайбу «легенде № 17» и покатил следом сзади, для страховки.
Валера же обыграл Бобби Кларка, на скорости ушёл от Фила Эспозито и выкатился сразу на двух мощных канадских защитников. Качнул корпус в одну сторону, затем юркнул в другую и ловко проскочил по центру. Бергман и Парк, воткнувшись друг в друга, рухнули на лёд. А Харламов, переложив шайбу с неудобной руки на удобную швырнул точно в девятку! Тони Эспозито среагировал на доли секунды позже и шайба, словно «Золотая рыбка» забилась в верёвочной сетке ворот. Красный фонарь зажёгся за воротами канадской сборной, а я подумал: «Это же знаменитый проход Валерия Харламова из 1974 года, когда сборная СССР играла с командой ВХА! Редкая красотища».
— Дааа! Гоол! — разом запрыгала вся наша скамейка запасных, перекрикивая свит толпы на трибунах.
Но вдруг, после свистка, проезжая мимо защитник Гэри Бергман от досады клюшкой толкнул Валеру Харламова на борт. Хоккейные краги сами собой слетели с моих пудовых кулаков. И прежде чем Бергман с «блаженной улыбкой на губах» успел рухнуть на лёд, я выкинул молниеносную двойку и закончил боксерскую комбинацию хлестким апперкотом. Само собой напарник Бергмана, Брэд Парк, тоже захотел проверить, что крепче, его челюсть или мои кулаки. С ним бой продлился максимум секунды три. Брэд опал с разбитым носом, но и у меня осталась отметина, сечка чуть выше левой брови, из которой тут же покатились капельки горячей и горькой на вкус крови.
— Бобби, а ты куда сука? — Кинулся я за Кларком, который хорошо так припустил к своей скамейке запасных. Тут-то меня под белы рученьки и приняли два хоккейных арбитра в полосатых свитерах. Я бы и им «прописал» всё, что потом доктор долго и кропотливо бы лечил, но судьи, как и вратари фигуры на льду хоккейного поля неприкосновенные.
— Окей Филя? — Спросил я немного опешившего Фила Эспозито, когда меня везли на скамейку штрафников, а бригада врачей канадской сборной спешила на помощь к Гэри Бергману и Брэду Парку.
Сложно сказать с какими чувствами покидали ледовый дворец болельщики канадской сборной. После разгрома — 3: 7, учинённого Советами накануне, ничья — 4: 4 выглядела как успех, но зрителей не обманешь. Легкая хоккейная прогулка, которой виделась матчевая встреча со сборной СССР, превратилась в тяжёлое испытание в игру с сильным, хитрым и мастеровитым соперником.
Хоккейный же агент Густав Андерсен шёл в плотном людском потоке, напротив, с лёгким сердцем. Во-первых, он болел за сборную из «старушки» Европы, а во-вторых, «Большой Таф» сегодня всем доказал, что стоит очень больших денег.
— Твой парень первоклассный боец, — сказал Густаву, внезапно оказавшийся рядом генеральный менеджер «Чикаго Блэк Хоукс» Томми Айвен. — Пойдем, пропустим по стаканчику и спокойно обговорим все детали контракта.
— «Большой Таф» стоит больших денег, — упрямо пробубнил Андерсен.
— Я знаю, — кивнул головой Томми Айвен.
Глава 20
На следующий день во вторник 5 сентября сразу после завтрака к нашему прекрасному отелю с красивым именем «Челси» подъехал экскурсионный автобус. Само собой транспортное средство предназначалось для нашей сборной и естественно для экскурсии в местный торговый центр. Ведь мы, хоккеисты, народ суровый и нам некогда углубляться в исторические коллизии старого Торонто, тем более в 18.00 нас уже ждал перелёт в другой дивный канадский город Виннипег, на родину Винни-Пуха.
Но надо отдать должное в «торговый музей» за канадскими джинсами поехали не все. Лично мне старший тренер Всеволод Бобров предложил прогуляться по набережной великого озера Онтарио. Василь Василич, так мы называли всех работников из секретной государственной конторы, плёлся в метрах пятидесяти позади нас, усиленно делая вид, что тоже наслаждается прохладой тёплого сентябрьского утра. Мы же усиленно делали вид, что не обращаем внимания на странного мужика в теплом чёрном плаще и в черных очках. Сразу хочу оговориться, ртутный столбик термометра за всё время пребывания в Канаде не опускался ниже 20 градусов по Цельсию, поэтому я даже посочувствовал комитетчику, что он вынужден выполнять приказ в таком нелепом наряде.