— Предварительно обсуждаются такие фамилии, как Харламов, Якушев, Васильев и Коноваленко, — тут же ответил я, удобно развалившись в мягком кожаном кресле в просторной гостиной номера люкс.
— Это будет зависеть от их личного согласия, — добавил Старовойтов и попросил, чтоб я это перевёл.
— Харламов — это корошо, — сказал по-русски Мёрфи и, перейдя на английский язык, спросил. — Вы уже определились с названием команды и с тем местом, где она будет базироваться?
Я перевёл вопрос Андрею Васильевичу, и он почему-то посмотрел на меня, из чего напрашивался странный вывод, что такими «мелочами» на многочисленных заседаниях Спорткомитет не заморачивались. «Где поселят — там и поселят, как назовут — так и назовут», — хмыкнул я про себя и подумал, что узнаю старую русскую привычку во всём полагаться на авось.
— Называние команды вытекает из её содержания, — ответил я деловому калифорнийцу. — «Ред Старз», то есть «Красные звезды». А поселиться мы хотим около хорошего новенького дворца спорта «St. Paul Civic Center» на 16 тысяч человек, где сейчас выступает ваша команда «Миннесота Файтинг Сэйнтс».
— Что ты сказал, переведи? — Недоверчиво забубнил Старовойтов.
— Я сказал, что мы хотим базироваться в Миннесоте, а называться «Красные звёзды». Недалеко от Миннеаполиса проживает 3 миллиона человек, и это более чем достаточно, чтобы наши матчи собирали полные аншлаги.
— Всё ради денег, — тяжело вздохнул Андрей Васильевич.
— Значит «Файтинг Сэйнтс» придётся расформировать, — задумчиво пробормотал Деннис Мёрфи.
— Зато вы усилите другие команды своей лиги, — мгновенно ответил я и добавил, — и потом конкуренцию с «Миннесота Норт Старз» ваша «Файтинг Сэйнтс» всё равно не выдержит, обанкротится. А мы «северных звёзд» из НХЛ быстро заткнём за пояс. Ведь в наших рядах будут самые настоящие звёзды хоккея — Коноваленко, Харламов, Якушев и Васильев.
— И вы, Большой Таф, — улыбнулся, словно кот объевшийся сметаны калифорнийский бизнесмен. — У вас сейчас 141 очко по системе гол плюс пас, а лучший результат в сезоне за всю историю НХЛ принадлежит Филу Эспозито — 152 очка. У вас будет рекорд — это есть очень корошо.
— Что он сказал? — Дернул меня за рукав Старовойтов. — Чему радуется этот буржуй недорезанный?
— Знакомством с вами радуется, — совершено серьёзным тоном прошептал я. — Если вы гарантируете, что в команде будут ранее перечисленные звёзды, то вы — один из самых сильнейших спортивных функционеров в мире.
— Передай ему, что мы коммунисты по-другому работать и не можем. — Распрямил грудь Андрей Васильевич.
— Пока рекорд не побит, я загадывать не могу, — ответил я по-английски Деннису Мёрфи. — Но если коммунистическая партия прикажет, то придётся рекорд товарища Эспозито бить до полной победы над мировым империализмом.
— Да, будьте спокойны товарищ Мёрфи, за нами не заржавеет! — Зачем-то по-русски брякнул глава федерации хоккея СССР.
Вечером во время третьего периода хоккейного матча против «Нью-Йорк Рейнджерс» за нашими спинами на скамейке запасных стояли два недовольных человека. Первый — это генменеджер Томми Айвен, так как счёт после двух периодов был ничейный — 2: 2, и немного портил радужную картину нашего единоличного лидерства в регулярном чемпионате. Вторым недовольным был Андрей Старовойтов, который мне не давал нормально сосредоточиться на игре.
— Ты меня обманул, — нашептывал он мне на ухо, когда я отпахал очередную свою смену на льду. — Они нас обманули, что это значит? Мы получим всего 50% с продажи билетов на домашние матчи? Мы так не доваривались!
— Это хорошие деньги, — прошипел я. — Это почти 2,5 миллиона долларов в год чистой прибыли, которую вы положите в бюджет федерации, не ударив палец о палец!
— Таф, ты сегодня играть будешь? — Рявкнул Томми Айвен, который нашего советского функционера уже ненавидел лютой ненавистью.
— Почему не 100 процентов? — Не обращая внимания на генменеджера, забухтел Старовойтов.
— Потому что часть денег уйдёт на налоги, на аренду жилья, дворца спорта, на зарплаты хоккеистам и на транспорт. — Выдохнул я и, услышав, что пришла наша смена, резко выскочил за Иваном Болдыревым и Стэном Микитой на лёд.