— Занимался я, значит, гиревым спортом. Это хорошо, — пробормотал я и скомандовал организму, — гирю рывком поднимай…
Дворец культуры ГАЗ вмещал в себя почти все творческие коллективы Автозаводского района. Это и театр, и ансамбль пляски, и хор песни, и даже циркачи. «Строителям коммунизма все достижения культуры!» — гласила надпись на самой верхотуре трёхэтажного здания с шестью цилиндрическими колоннами.
А в маленьком спортзальчике, где для зрителей отвели лишь один вытянутый вдоль двух стен балкон, народу набилось видимо-невидимо, которые само собой балконом этим пренебрегли. Но лично у меня было такое чувство, что я здесь как голый король на площади. Спортивная форма, которая досталась мне от предшественника, была, мягко говоря, не первой и даже не второй свежести. Кеды — шнурки сгнили, и мне пришлось их продеть лишь через две дырочки, а так же один кед отчаянно просил каши. Трико — колени отвисли так, что можно было подумать, в них спрятаны два уродливых надувных шарика. А единственная чистая футболка оказалась с дырой. Дома я её кое-как заштопал, а здесь во время разминки она обратна отштопалась, зараза! А ещё кто-то пустил слух, что я отравился палёной водкой и склеил ласты. В общем, разглядывали меня все кому не лень и тихо посмеивались за моей спиной.
— Привет, — протянул руку мне один крепкий и коренастый парень. — Думал ты уже всё — спился окончательно. Я вот, кстати, на КМС недавно сдал. А ведь вместе начинали четыре года назад — помнишь?
— Кто старое помянет тому глаз вон, — пробубнил я, пожав крепкую руку. — А чё за четыре года мастера-то не дали? Засудили, происки завистников или сам не потянул?
— Кхе, — кашлянул мой будущий соперник. — Не надорвись с непривычки.
— А для меня главное не попрать основной Олимпийский принцип, что не в победе — счастье, а в участии, — хмыкнул я вслед.
Тут кто-то на магнитофоне врубил фанфары и участники «Спартакиады» дружбы трудящихся завода, по старой идиотской привычке выстроились вряд. Все двадцать человек, потому что по регламенту от каждого подразделения требовался лишь один участник, и неважно какого он был веса, роста, возраста и комплекции. Главное чтобы гиря в его руках трепетала, как игрушечная и как можно больше раз взлетела над головой за десять минут игрового времени.
Перед атлетами выступил глава заводского профкома, затем заместитель комсомольской организации предприятия. Точнее заместительница, которой я невольно залюбовался. Ладные ножки хорошо просматривались, так как мини-юбка ничего не скрывал. А через белую, обтягивающую тело водолазку, проступали красивые грудки и чётко-оформленная талия. Всё это довершало ангельское личико, обрамлённое тёмно-русыми волосами немного ниже плеч.
«Сейчас бы эту кобылку поставить в колено-локтевую позу, намотать волосы на кулак и вздрючить как следует!» — отозвался мой озабоченный мозг, доставшийся мне от предшественника.
«Мало тебе, моей подмоченной репутации, животное!» — ответил я ему.
Вдруг гиревики разразились дружными аплодисментами. Ну, и я пару раз хлопнул в ладоши за компанию. Затем вынесли четыре деревянных невысоких помоста, чтобы мы не расколотили паркетное покрытие спортзала. Напротив них поставили четыре стула для судейской бригады. А для ведения общего протокола соревнований выделили отдельный стол. Вот за ним и устроилась комсомолка с ангельской внешностью. А кроме неё глава профкома и ещё один крепкий мужчина в синей олимпийке. Сказали, что главный тренер сборной города по гиревому спорту.
Я спрятался подальше за спины болельщиков, чтобы лишний раз не отсвечивать рваными кедами, старыми трениками и драной футболкой.
«Дурила, сядь так, чтобы эту кобылку можно было лицезреть!» — не унимался организм моего предшественника.
«Сам дурила! — вспыхнул я. — Мало того что я для всех на районе кобелина озабоченная, так ещё сейчас одет как попрошайка, да и предчувствия у меня не хорошие от этой гиревой забавы».
Но тут появилась моя группа поддержки, физорг Самсонов с дочерью.
— Познакомься, — буркнул Олег Палыч. — Моя дочь — Светлана.
— Очень приятно, Тафгаев, — я сурово протянул лопатообразную ладонь девушке.
— Очень приятно, Света, — улыбнулась она и пожала мою пятерню тонкими пальчиками.
— Ты главное не волнуйся, — зашептал физорг, отодвинув корпусом дочь как можно дальше. — Жеребьёвка для нас хорошая, выступаешь с последней группой. Если дометнёшь гирю до пятого места, да ладно, хоть даже до шестого, премия с меня, как договорились. Договорились?