— Поучи учёного, — отмахнулся Валерий Харламов.
— Аха, гражданин «Копчёный», — захихикал Иван. — Не затягивай с броском, мастер. Не елозь шайбу выискивая куда бы её закатить наверняка, смелее шлёпай в касание. Нам такая смелость команду спасёт, когда мы без шаманского чая начнём дарить очки направо и налево.
— Смена! — По-русски скомандовал старший тренер канадец Эл Арбор и их тройка нападения: Александров, Тафгаев и Харламов снова ринулась в бой.
Окончание первого периода мы проводили в беспрерывных атаках. За три минуты до перерыва отличный момент имел Виктор Хатулёв, которого вывел один на один хитрый пас от Веслава Йобчика. Но Виктор с двух метров умудрился попасть в штангу. Затем сразу после выигранного вбрасывания Франтишек Поспишил дальним щелчком сотряс перекладину ворот «Миннесоты Норт Старз». И наконец, когда уже истекало время первой 20-минутки Боря Александров пролез вдоль левого борта и вывел меня по центру на убойную позицию.
Но в борьбе с защитником соперника мне не удалось бросить в касание и, заложив резкий разворот, я получил чувствительный удар в плечо от второго игрока обороны гостей. Поэтому падая, всё что мне удалось сделать — это пихнуть шайбу в сторону правого борта. Где-то там, по моим представлениям, должен был притаиться Валерий Харламов. И о чудо! На самом флажке именно наша «легенда №17» вколотила третью шайбу, без раздумий бросив по воротам за мгновенье до сирены на перерыв.
— Скоооор! — Одобрительно взорвались трибуны.
Я покосился на табло, где счёт сделался 3: 1 в нашу пользу и как-то непривычно тяжело покатил в раздевалку. Что-то неприятно закололо в боку и мысль, что действие волшебного чая подходит к концу, сначала мелькнула в моей голове, а затем сразу забылась, так как в подтрибуном помещении я попал в объятья Николай Озерова.
— Отличный период, Иван! — Радостно загудел телекомментатор, тряся мою руку. — Просто ураган стремительных комбинаций перед воротами Миннесоты. Жаль, что такую игру наши зрители посмотрят только в записи и в сильно урезанном виде.
— Рано радоваться, Николай Николаевич, ещё 40 минут чистого игрового времени. — Немного выдохнув, ответил я.
— Я вот что хочу спросить, — Озеров отвёл меня в сторону и зашептал, — как же вы так живёте одни и без сотрудников КГБ? Этот ваш начальник не производит впечатление ответственного товарища. А вдруг политическая провокация?
— Ерунда, НХЛ молиться на нас должна, — усмехнулся я, — мы ей такие рейтинги делаем, что спонсоры теперь в очередь выстраиваются, чтобы размещаться в телевизионной сетке во время наших матчей.
— А если хоккеистов начнут переманивать? — Шепнул Николай Николаевич.
— Есть такая опасность, но не раньше марта или апреля, когда регулярный чемпионат будет подходить к концу. Нам бы сперва до января дотянуть.
— Говори прямо, что я могу сделать со своей стороны, чем могу помочь команде? Может, товарищу Брежневу написать письмо?
Я задумался на несколько секунд, прикидывая возможную помощь от Николая Озерова, но даже чисто гипотетически на нашу сложнейшую ситуацию телекомментатор повлиять никак не мог. Однако один вопрос у меня всё же имелся.
— Николай Николаевич, — сказал я, — после 1-го января, я надеюсь, в наш состав обратно вольются Александр Рагулин, братья Солодухины и Александр Скворцов из горьковского «Торпедо». Нужен ещё один игрок обороны, с опытом игры в сборной СССР, способный подключаться к атакам, и теперь уже имеющий ветеранский статус. Действующих защитников в преддверии чемпионата Мира дёргать не хочется. И так у нас Валерка Васильев играет. Может, подскажете кого?
— Защитник? — Задумчиво пробормотал Озеров. — Почему бы вам не вернуть Махача?
— Про чехословаков можно смело забыть. Там одной бумажной волокиты на месяц минимум. А мы начиная с 1-го января снова должны быть в полном боевом составе.
— А ведь такой защитник есть! — Вскрикнул телекомментатор, словно мы забросили очередную шайбу. — Как же я забыл? Валерий Никитин — бывший игрок воскресенского «Химика». Он сейчас выступает в Австрии, не помню за какую команду. Так Валерий и защитник хороший, и в сборной СССР поиграл, и было время выступал на позиции нападающего.
— Ну, так это другой разговор, — заулыбался я и пожал руку телекомментатору. — За это вам, Николай Николаевич, огромное человеческое спасибо.
И я уже направился в раздевалку, как Озеров меня снова остановил и задал ещё один вопрос: