В сотый раз Верико припоминала, в каком состоянии вернулась Мзия из поездки в Коджори. В тот день Верико сидела в тени дерева и, ожидая дочь, глядела на дорогу. Едва только она показалась из-за поворота, мать сразу заметила, что Мзия испугана и взволнована. На ходу она то и дело оглядывалась по сторонам, словно боясь кого-то встретить, нервно оправляла платье и волосы. Войдя в калитку и заметив мать, Мзия мгновенно приняла беззаботный вид и, прыгая, пританцовывая, подбежала к Верико. "Как хорошо было, мама, если бы ты знала! Крепость верхушкой прямо в небо упирается!"
Тут она заметила, что вся выпачкалась мазутом и керосином, и расхохоталась. "Похожа я на угольщика, мама?" — спросила девушка с беззаботным видом. Действительно, ее лицо, руки, платье, ноги — все было покрыто мазутом и пылью, угольщик, да и только.
Мзия настолько измучилась, что сама не понимала, как еще держится на ногах. В ответ на испуганный взгляд матери она объяснила, что легковая машина испортилась, пришлось пересесть в кузов грузовика, где стояли бочки из-под мазута.
Мзия умылась, переоделась, но, посмотрев в зеркало, увидела свое неестественно бледное лицо, печальные, покрасневшие глаза. Она поняла, что мать не обманешь, и перестала притворяться. Мзия ничего не ела весь день. Войдя в свою комнату, она, не раздеваясь, повалилась на кровать. С замиранием сердца она ждала, что вот-вот откроется дверь, войдет мать и посыплются вопросы. И вот это случилось: в дверях появилась Верико… Но удивительно, до чего просто кончилось все, чего Мзия так боялась.
— Мама, прошу тебя, ни о чем не спрашивай! — взмолилась она, когда мать вошла в комнату.
— Хорошо, доченька.
— Если придет Чхетиани… — У Мзии сорвался голос, и она повернулась лицом к стене. — Он больше никогда не должен приходить к нам, мама!
— Что случилось, Мзия, скажи мне!
— Мама, я ведь просила…
Верико покорно вышла и тихо притворила за собой дверь.
Мзия осталась одна. Она не жалела, что так обошлась с матерью. В чем-то и Верико была виновата, но в чем именно, Мзия не могла еще полностью разобраться. Тысячи мыслей роились у нее в голове. Но она была так утомлена, так разбита, что вскоре заснула.
Проснувшись, Мзия вспомнила все случившееся и удивилась своему спокойствию. То, что произошло, было несчастьем, но тем несчастьем, которое проходит мимо человека, не коснувшись его. Она не осуждала Ладо. "Я для него такая же, как и все остальные девушки. Сколько их попадалось в его сети? Он и поступил со мной так, как со всеми! А чем я лучше остальных? Ведь я без всяких колебаний согласилась, чтобы он помог мне получить пятерку". Мзия поняла, почему сочла мать виноватой. Всеми силами старалась она задобрить учителей, чтобы дочь получила медаль. "Но ведь кто-то из товарищей по школе из-за меня лишился медали! — Мзия вся похолодела и закрыла лицо руками. — Кто-то другой… Да ведь ясно кто — Элгуджа! — в ужасе подумала она. — Медаль Элгуджи дали мне! — Мзия закрыла глаза и долго лежала не двигаясь. Лицо ее горело. Она вспомнила, как хвасталась под липой Элгудже своей медалью. Его медалью. Той медалью, которую я отняла у него…"
Он был лучшим учеником в школе, но отличался скромностью. А Мзия была немного выскочкой. Случалось так: учитель задаст вопрос, а его любимица — Мзия, часто даже не выучив урока, сейчас же поднимает руку и начинает отвечать, да так уверенно, что учитель останавливает ее на полуслове. И Верико постоянно твердила везде и всякому, что ее дочь самая способная…
"Ах, мама, мама!.. Это ты во всем виновата. Ведь пятерку по физике мне поставили только из уважения к тебе. А эта пятерка все и решила. Медаль, которую должен был получить Элгуджа, получила я… Что ты наделала, мама!.." — Мзия вскочила с кровати, хотела бежать к матери и сказать ей все, что она думала, но вдруг переменила свое решение. Не было никакого смысла говорить об этом с матерью. Надо самой исправлять ошибки.
Мзия вышла в столовую. Стол был накрыт к завтраку. Только теперь Мзия почувствовала голод.
Верико суетилась в другой комнате, делая вид, что ничего не замечает, но в действительности прислушивалась и приглядывалась к дочери. Мать почему-то робела и не могла объяснить своего страха перед дочерью. Но Верико заметила, что Мзия спокойна и ест с удовольствием.
В тот день, когда Мзия вернулась из поездки в крепость, Верико сразу же поняла, что ее дочь не пойдет к другу Ладо. Поэтому Верико примирилась с судьбой и думала, что встретит дочь после экзамена совершенно спокойно. Она заикнулась было, что пойдет в институт, будет ждать ее там, на улице, но Мзия решительно ответила: "Нет, мама!" — и Верико подчинилась, вновь удивляясь своей невесть откуда взявшейся робости.