- Но там драгоценностей унесли на баснословно крупную сумму!
- Все это, конечно, всего лишь красивые безделушки. Но досадно, почему я? Ах, не стоит об этом болтать. (Взглядывает в сторону Весниных-старших.)
Семен Иванович в своем шутливом тоне:
- Ах, ах! Какая пара! Можно подумать, они успели подружиться?
Татьяна Дмитриевна серьезно:
- Это так себя ведет девушка.
Елена с легким удивлением:
- Ну, она уж слишком круто за него взялась.
- Нет, мне кажется, она его разыгрывает. Пусть.
Стас на крыше устанавливает свое новое произведение для демонстрации, разговаривая сам с собой или подпевая, у него наушник в ухе. Это полнеющий мужчина, он держится так, будто под кайфом. Веснин выводит Сану на крышу, и та в восторге пляшет, с явлением Хора девушек, будто одна из них.
Веснин ведет Сану по лестнице за руку, открывает дверь на крышу:
- Еще две ступеньки. Можете открыть глаза.
- Мы вышли на улицу? Боже! Здесь так высоко, словно уносишься в полет. (Легко вышагивая, как в танце.) Я не одна?
ХОР ДЕВУШЕК
- Роксана! Ты одна из нас, студенток.
- Из самых умных и примерных деток.
- Какое там! Она из стриптизерш!
- А ты, моя завистница, все врешь!
Я из актрис, из самых сексуальных,
Что ныне модно без судов моральных.
- А, ну, покажем чудеса!
- Как негой дышат телеса!
- И обнажим на миг промежность.
- Мой бог! Ликующая нежность!
- Нет, всенародно это стыдно. Срам.
- Всего лишь смех. Веселая игра!
- В том суть достоинства гламура.
- И торжество Амура!
Стас словно очнувшись:
- Черт возьми! Что здесь происходит?
Веснин с недоумением:
- В самом деле! Или это мне снится? Или это изображение на экране за деревьями?
- Реклама? Нет, эти существа реальны. Я различаю образ из любого материала и тело живое, с рефлексами, как у лягушки.
КСЕНИЯ. Нас принимают за лягушек!
ЮНОНА. А мы сойдем за лягушек, превратившихся в царевен.
АСЯ. В принцесс!
ВИКА. А художник под кайфом.
Веснин с тихим восхищением:
- Эти девушки телесны и сексуальны до жути и тут же грация и пластика! Нет, это не сон. Это чудесней сна, как приходит весна.
СТАС. Химеры!
КАССАНДРА. Ты сам конструктор нелепых химер.
СТАС. Я художник актуального искусства. Нелепо до жути и смеха. Какой кайф!
КАССАНДРА. Но у всякого кайфа, мы знаем, какой конец.
СТАС. Как у жизни.
САНА. Конечно, жизнь и есть сплошной кайф. А нет его - это хуже смерти. Лучше смерть.
СТАС. Смерть тоже кайф.
САНА (словно в забытьи). Крыша поехала. Нирвана.
Елена снизу:
- Эй! К столу! Стас, не забудь руки помыть от золотой пыли твоих фантазий. Эй! Дима! Сана!
Проступают вечерние огни Москвы.
4
Интерьер современной квартиры. Просторные апартаменты. Входят миловидная, на первый взгляд, еще совсем молодая женщина и мужчина средних лет, крепкотелый, солидный, - ясно, после ужина в ресторане. Это Василина и Олег Славин, партнер по бизнесу.
- Олег, не хочешь выпить? Вина? Кофе?
- Нет, Василина. Этого добра я принял достаточно. Мы здесь одни?
- Да. Дочь моя в гостях в одной милой московской семье, где и мне надо было быть...
- А вот чего хочу... (Объятия и поцелуи.)
Василина смеется:
- Это ужасно - и я! И откуда это берется? Дома тихо-мирно живу, а как в Москву...
- И бизнес, и секс на высшем уровне! Как же, столица!
- Идем, идем. У нас мало времени. Засиделись в ресторане.
- Там было здорово. Я прямо влюбился в тебя.
- Я знаю, ты всегда заглядывался на меня...
- Еще бы! А ты все смеялась надо мной.
- Над собой тоже. Мне было смешно, поскольку, думаю, я не вертихвостка, и самая мысль глядеть на сторону меня смешила.
- Ты бывала великолепна. Глядела так, как будто и сама влюблена...
- Лучше не бывает и точка. Это время было такое. Интимные переживания стеснялись выставлять и культивировать, как нынче напоказ.
- Как дикари...
- Как сказать... Разные бывают дикари. Я всегда считала себя дикаркой... Меня находили общительной, веселой и, как нынче выражаются, сексуальной, и это вызывало недоверие и меня смущало до слез... Весела, как день, а в душе мрачна, как ночь...
С объятиями и поцелуями уходят в спальню. Слышны возгласы.