- Так ли?
- Не бойся. Можешь сильнее и чаще. Вот так хорошо. Здорово. Молодец! – И вдруг она его скинула. – Хватит! Мне твоя сперма не нужна, - она платком схватила его член и сильно сжала, верно, вовремя: он изошел и принялся целовать ее груди, чем весьма растрогал девушку.
- Всё, хватит. Хорошенького помаленьку. Иди – и не поминай лихом.
- Спасибо, спасибо, - бормотал Шура, смущенный тем, что с ним обошлись, как с мальчишкой.
- А ты не рад? – спросила Лиза, лежа на кровати, не прикрывшись. – Не сомневайся, я сделала тебя мужчиной. Не робей, ты хорош всем, что нужно женщине. А если полюбишь по-настоящему, будешь еще и счастлив. Говорю тебе это не как шлюха, а как психолог. Есть разница.
Как других она принимала, легко представить; что касается глухонемого, известно, что он после свидания с Лизой Тепловой буквально рыдал от счастья.
В гостиной, погруженной в сумрак белой ночи, раздались смех и аплодисменты.
- На следующий же день, - поспешил закончить Олег Соловьев, - эта история каким-то образом разгласилась, на собрании даже ставился вопрос об исключении Лизы Тепловой за аморальное поведение, но все кончилось для нее благополучно. Одно время она даже работала секретарем деканата философского факультета, что не обошлось без ее чар и деловитости, качества, ныне востребованные, как никогда.
А ведь это история одной студентки. Так что утверждение, что секса в СССР не было, - это ложь и такая же ложь, как не было у нас свободы. Какие-то ограничения в каких-то сферах были и будут всегда и всюду. Свобода, как и всё на свете, явление относительное. Высшая ценность – внутренняя свобода личности, независимо от обстоятельств и законов бытия.
- Философ, - произнесла Лариса.
Анастасия Филонова из башенки, где у нее на столике горели свечи, спросила с серьезным выражением, с тайной красивого лица:
- А почему новелла называется «Жемчужная раковина»?
Да, в самом деле, все заинтересовались и уселись. Олег переглянулся с Вадимом и признался со смешком:
- Да, я забыл обыграть... Лиза приехала откуда-то с юга, своих возлюбленных, разумеется, лучших, она одаривала жемчужной раковиной.
Послышались голоса:
- Странная фантазия.
- Очень милая.
- Нескромная!
- Очевидно, она имела в виду «Жемчужину» Врубеля.
- Вадим! Вот откуда у тебя чудесная перламутровая раковина! Я и не знала, - воскликнула Марина превесело, без малейшей тени ревности или досады.
Все рассмеялись.
- Наговаривай, наговаривай, - отмахнулся Вадим. - А что если я скажу, что это твой подарок.
- Но я не училась в одно время с вами и не жила в общежитии на Мытнинской набережной.
- Такие подробности можно варьировать как угодно.
- Хочешь доказать всему свету, что твоя жена из шлюх? И как тебе с нею живется?
- Прекрасно живется! Потому что она не из шлюх. И Лиза Теплова, я думаю, не из шлюх.
- Ну, спасибо!
- А у меня вопрос, - подала голос Лариса Минина, оставаясь сидеть в кресле, но с телодвижениями, словно она, как русалка, расположилась на перламутровой раковине. - У кого из вас, однокурсников, жемчужная раковина?
Сергей Дроздов и Виталий Ивик, переглянувшись между собою, с комическим недоумением промолчали.
- Вадим? - вопросительно произнесла Анастасия.
- Сдается мне, - искренне расстроился Вадим, - мне кто-то подарил ее, только не Лиза. Не ты ли, Олег?
- К чему этот вопрос? - Марина направилась к выходу. - Прошу всех к столу. Небось, проголодались.
- Алексей? - Полина рассмеялась.
- Нет, Лиза Теплова, то есть такие, как она, ведь они встречаются в каждом классе и курсе, не в моем вкусе.
- Да Алеша вскоре женился, да на красавице, - сказал Олег. - Нечего ему было заглядываться на Лизу.
- Хотим знать историю Алеши! - вскричали Катя и Вера.
- Вадим? - снова подала голос Анастасия.
- История Алеши непременно прозвучит! - обещал Вадим, уходя в сторону веранды, то есть по лесенке на второй этаж. - Прошу к столу!
Стали подниматься по лесенке, то и дело останавливаясь.
- Лариса! Что ты так выставляешься? - вполголоса проговорила Наталья Васильева.
- А что такое! - с веселыми телодвижениями поднимаясь, изумилась Лариса Минина.
- Можно подумать, речь о тебе, и ты несказанно рада.
- Как же! Как же! Когда говорят о любви и о женщинах, меня всегда это волнует и трогает, словно речь обо мне.
- Да, правда, как мы себя должны вести? - оглянулась Полина.
- Что за вопрос? - сказала Вера.
- Как дамы и молодые люди в «Декамероне»? Они рассказывают всякие истории, нередко непристойные, а сами благочинны и рассудительны.
- Как сказать... Просто ни они о себе, ни автор о них ничего такого не рассказывают, мы ничего о них не знаем. Но что-то между ними наверняка было, - рассудила Катя
- Несомненно. Уж если монахини распоясывались, такое время было, что говорить о дамах, свободных и праздных... Они только любовью и жили. А нам приходится еще на работу ходить, - Наталья даже вздохнула.
И тут все заговорили разом, поднимаясь выше по лесенке на веранду:
- Но мы-то кое-что знаем о себе.
- Значит, будем рассказывать и о себе, пусть и в третьем лице, правда?
- Нет, нет, у меня вопрос не о том. Как нам вести себя вне бесед и рассказов, когда уже здесь невольный флирт и кокетство, смех и веселые взгляды - сплошной соблазн... А дальше?
- Что дальше?
- А дальше, если случится с кем уединиться, можно ли, ну, вы понимаете?
- От слов перейти к делу? Неплохо бы... Но на что это будет похоже?
- Я вам скажу... На «Декамерон»...
- А ну вас! Какие-то правила нам следует соблюдать.
- Когда тема секс, какие правила? Думаю, нам надо отпуститься.
- До эротики - да! Но никакого порно. Это для козлов.
- А мы не козочки.
- Для успеха дела свобода рассказа и свобода поведения необходимы.
Никто не спешит к столу, женщины собрались у окон, говорят все разом, вероятно, чтобы унять волнение, все же обстановка нова и слишком интимна... Разносятся голоса, мелькают взоры, лица крупным планом:
- Неплохо, неплохо.
- Неплохо? По мне очень волнительно.
- Сегодня, когда в жизни секса хоть отбавляй, нам хочется нежности, внимания, любви.
- И большой настоящей любви, как в песне.
- А где ее взять, если мы сами излучаем лишь сексуальность через все изыски моды, а не нежность, внимание, любовь?
- Не знаю, не знаю... Может быть, я не очень различаю секс от любви, - от одних взглядов и разговоров, таких, как здесь, меня бросает в дрожь, и я готова влюбиться в первого встречного.
- Даже из однокурсников Вадима?
- Да, конечно.
Входят мужчины, и все усаживаются за стол - это под занавес...
«Я вас любил...»
После ужина все вышли на вечернюю прогулку, кроме Марины и Полины, которой хотелось переговорить с нею, и она вызвалась помочь с посудой. И тут появился Вадим. Марина заметила, как он поглядывает на Полину, обретшую шарм, словно из Золушки превратилась в принцессу. Вадим, против обыкновения, вызвался ей помочь, не потому ли, что Полина не ушла со всеми?
- Полина похорошела? - спросила Марина у Вадима, когда они задержались на кухне.
- Не то слово. Кем она работает?
- Надо же. Ты никогда не обращал на нее внимания.
- Ничего особенного в ней не было. Да, некрасивая была... А теперь - не узнать.
- Хочешь приударить?
- Неплохо бы, черт возьми!
Слово за слово разыгрывается сценка ревности, с уходом в спальню, куда никого не допускают, и они, рассмеявшись, по-быстрому предаются любви, посколько оба раззадорены атмосферой...