- Найти глухонемого и устроиться с ним в шалаше?
- Такую возможность упустили в осенних работах в колхозе! Только собирали картошку за трактором, а в ночь спали вповалку в заброшенном сельском клубе целомудренно, как дети.
- Говорили о чем угодно, только не о любви.
- С мальчиками мы просты и невинны, как и они сами. Так привыкли в школе.
- То-то и оно. А на Западе, говорят, сексуальная революция разразилась.
- Эх! Так и студенческие годы пройдут, не успеем оглянуться. А уедем по направлению куда-нибудь на край света - пиши, и молодость пропала зря.
- А что если нам переговорить с Лесковой?
- О чем?
- Как это она умудрилась сегодня с одинм, завтра с другим, и всем веселая забава?
Разговоры приобретают постепенно остроту.
- Это не нормально!
- Что?
- Живут бок о бок юноши и девушки, и никто не помышляет о любви. Все учатся.
- Почему не помышляют? Я так только об этом и думаю, да и мальчики тоже. Я по их взглядам это вижу и чувствую всем своим существом.
- И я - всеми фибрами души. Волнительно до жути.
- Боже! Мы же не в монастыре. Почему на ночь нам не приглашать кого-нибудь, кто нам по сердцу?
- Одного - на всех?
- Лучше одного, иначе что это будет?
- Лучше одного, конечно, так легче сохранить тайну.
- А он справится сразу с пятью?
- Мы по очереди.
- Правильно! А то напугаем до смерти.
- По очереди - и все втайне.
- Надо, чтоб для него все было втайне.
- Мы с ним инкогнито?! Здорово! Еще лучше.
- Ну, у кого есть на примете подходящая кандидатура?
- Хочешь сказать, фигура?
- Конечно, нам выбирать. Я думаю, лучше всего малоприметный юноша, но ладный по стати.
- Есть такой!
И дело затевается. Юношу то одна на факультете обхаживает, то другая вместе возвращается в общежитие, то третья зовет его помочь утюг починить, усаживают пить чай, все примечают, и как одна из них явно приглянулась, она-то и затевает роман, не забывая о подругах, и тот, догадавшись о явном сговоре, не в обиде, он вскоре подключает к девичьему сговору мальчишеский, - постепенно и у девушек, и у юношей обнаруживаются предпочтения, поспевает Новый год, и на праздниках все они - пять пар - веселятся до упаду и укладываются спать.
В гостиной все смеются, впрочем, не совсем уверенные, это быль или сказка. Раздаются голоса:
- А это было на самом деле?
- А что значит: «веселятся до упаду и укладываются спать»?
- А как встречают Новый год? А тут пять пар сговорились поначалу переспать инкогнито, а пока шли совещания и переговоры обнаружились предпочтения, а на балу - объяснения в любви, вот и вышла свадебная ночь! Что с того, что пять пар в одной комнате? Это были влюбленные пары, занятые всецело друг с другом в бездне звезд! Они летели на крыльях любви во Вселенной!
- Это какие годы?
- Конец 50-х - начало 60-х XX века.
- Романтика.
- В ту новогоднюю ночь и история нашей Манон имела довольно неожиданную развязку, - заметил Владимир Иванович, возбудив вновь интерес у слушателей. - Валентин, который первый взялся за Марию Лескову и уступивший ее приятелю, в нее влюбленного, чтобы отверзвить его, мол, это Манон, то есть предавший ее, когда уже эта история разгласилась, чтобы скандал и расследование замять, поглядывает (это же ловелас) на коменданта таким манером и заговаривает с нею с таким пиететом, что она, молодая мать, красивая, считающая себя весьма опытной в любви, как становится ясно из ее же выражений и мыслей, прошедшая, так сказать, сквозь огонь, воду и медные трубы, но, выйдя замуж, остепенилась, она попадает под обаяние Валентина, а в это время он влюбляется в одну девушку из старших курсов, настоящую красавицу, и за ними все наблюдают ревниво, поскольку он такой-сякой главный предмет мечтаний и грез девушек... Лескову он бросил уже - по благовидной причине, от нее отстал и влюбленный в нее юноша...
Но тут выясняется, что ловелас-то взялся соблазнить красавицу, к которой даже влюбленные в нее не осмеливались подойти, слыла она неприступной, - на пари, - и в это-то время идет подготовка к балу и будет бал в клубе завода поблизости... И действие выносится даже на улицу, под открытое небо с настоящим снегопадом...
Между тем Валентин и красавица по всему объяснились, то есть она влюбилась в него, и он выиграл пари, вплоть до того, что будет свидание, на которое приглашены круг участников заговора или розыгрыша, как на свадьбу, - и вот явится девушка в короне королевы красоты, на нее накидывают фату, и ловелас как честный малый отступает, но девушка, прознавшая обо всем раньше, предупрежденная Лесковой и комендантом, настаивает на своей любви и готовности провести с ним одну ночь, в чем, конечно, Валентин не может отказать, и они уединяются в глубине бельевой, а на площадке коридора накрыт стол...
Здесь веселье через край, музыка и танцы, с объяснениями и с новыми влюбленностями, здесь появляется красавица во всем сиянии ее жгучей красоты брюнетки...
А где ловелас? Он воюет с комендантом... В разгар любовных схваток свет, и Валентин посрамлен, в его объятиях оказалась, как ожидали, после появления красавицы, не комендант, а Манон, которая подменила ту, по сговору, когда та получила сполна, подменив красавицу...
У красавицы объявляется жених, они после разлада из-за настойчивых ухаживаний ловеласа, сейчас и объяснились, и она уводит его в бельевую, объявив всем, или это комендант объявит, что это свадебная ночь, за что и выпивают все... Он аспирант, тут и живет, а теперь им выделят комнату для семейной жизни...
В гостиной оживление, а в глазах Натальи прямо восхищение, что не остается незамеченным, и Владимир Иванович взглядывает на нее так, что девушка вся вспыхивает, еще недавно стройная и тонкая, как тростник, вышедшая замуж за краснодеревщика, поступившая наконец в Университет, на философский факультет, правда, на вечернее отделение, она развелась с мужем, а теперь жила одна у матери и стала полнеть, сделалась весьма представительной и цветущей на вид, но со всякими проблемами со здоровьем как в физическом, так и психологическом смысле... Всегда привлекавшая внимание мужчин, она была весьма привередлива, а тут нате - влюбилась, как девочка, да в кого - в старика?!
Поначалу это была игра для нее, в полном соответствии с атмосферой, установившейся в загородном доме Олениных, игра, в которой вездесущая Марина подыгрывала и ей, и дяде, а он, когда дело доходит до объяснений и ожидания ласки, со смущением признается, что он не может...
- Почему?
- Вероятно, я любил и свое отлюбил. Ни о чем не жалею.
- А мне жалко - и моей и вашей уходящей жизни. Я влюбилась в вас, видите?
- Вижу, и очень благодарен тебе.
- Значит, приласкать-то меня можете? Ведь есть тысячу способов выражать любовь и ласку, даже и секс.
- Правда. Но потом, когда вы, разгоревшись от ласки и желания, увидите мое бессилие перед завершающим, вполне животным актом, вы молоды, вам это необходимо, вы испытаете одну досаду и с презрением отвернетесь от меня.
- Нет, не отвернусь. Это же как если бы вы были больны.
- Да, видимо, я болен, я у предела жизни, хотя практически здоров, и, верно, еще немало проживу.
- Вот видите! Нет у вас никаких причин отказывать мне если не в любви, то в ласке и нежности.
- Вы правы, но, боюсь, вы меня всего лишь разыгрываете. Да вместе со всей вашей молодой компанией. А это уже для меня не смешно.
- Мы все здесь уже далеко не молоды. Практически и мы уже у пределов жизни и счастья. Моя нежданная влюбленность в вас - это уже громадное для меня счастье, какого я не знала, играя в каком-то трансе в любовь и замужество, как однажды очнулась, какая это малость и скука.