В это-то время Олег познакомился с Ларисой у нас с Мариной, и они, казалось, как нельзя друг к другу подходят; во всяком случае, в ночь они уходили вместе, свободные, красивые, словно только-только вступают в жизнь, а мы муж и жена, в белые ночи уже не гуляем, а томимся, не уснуть, все кажется, юность далеко, молодость на исходе, а ничего не сделано, не достигнуто в жизни, - тут страна разваливается, и с ощущением катастрофического бега времени страшно бездны Космоса... Это соприкосновение с тайной бытия пугает, как ощущение смерти, и даже ласки любви кажутся всего лишь жалкими уловками не то, что преодолечь смерть, а спрятаться от нее, сунув голову, как страус в песок. Бывают такие ночи, когда предаться любви, кажется, не имеет смысла.
Анна училась на экономическом факультете, то есть там же, где философский, по одному коридору, как было в те времена, и Олег, уже аспирант, изредка видел девушку, стройную, довольно высокую, с тонкими чертами правильного лица, каштановые волосы которой отливали золотом, хороша собой, но не назовешь красавицей, серьезна или чуть грустна. Встречал он ее и на лестнице и невольно наблюдал, как она поднимается или спускается, движения ее были грациозны, ножки в изящных сапожках или туфлях. Во всей ее стройно-женской стати, в шаге, в ее вещах, в правильном профиле ощутимо проступало свойство, что мы привыкли обозначать как привлекательность или даже пленительность, а американцы трезвонят поминутно и навязчиво по отношению к звездам кино - как сексуальность. Она очень сексуальна! Он один из самых сексуальных мужчин!
Внимание аспиранта было замечено. Однажды в столовой девушка, вероятно, раньше увидев его, убрала со своего стола посуду, просто переложила на соседний, явно освобождая для него место.
- Свободно?
- Да, - кивнула девушка без улыбки.
- Вы никого не ждете?
- Нет.
- Спасибо! - поблагодарил Олег Васильевич, усаживаясь за стол со своим подносом.
- Не за что! - вдруг девушка улыбнулась, догадавшись, что он видел, как она очищала стол для него. - Я сделала это инстинктивно. Я с экономического. Приболев, я перешла на вечернее отделение и устроилась на работу в банк. Ныне заканчиваю курс. Я знаю, как вас зовут. А меня - Анна.
Она поднялась, он встал и последовал за нею.
- Анна, коли мы познакомились, позвольте спросить: вы на занятия или домой?
- Домой.
- Можно вас проводить?
- Коли познакомились, это не возбраняется, не правда ли?
- Конечно.
- Только поесть-то вам надо, - и девушка, привлекая внимание всех вокруг, вернулась с ним к столу и уселась.
Затем они отправились пешком прогулки ради в сторону ее дома через Дворцовый мост и по Невскому до Литейного и Жуковского, где она жила с родителями и с братцем. Поскольку по дороге, болтая без умолку, многое узнали друг о друге и даже подружились, Анна пригласила его к себе, уверяя, скорее никого не будет, родители и брат на даче.
Это предопределило, видимо, быстрый ход романа, удивительный для Олега, который не сумел толком воспользоваться даже вниманием нашей Лизы Тепловой, не говоря о Ларисе. Но тут, похоже, очень естественно для себя проявила инициативу молодая девушка из нашего поколения, милые одноклассницы. Анна еще сдавала государственные экзамены и вскоре познакомила с матерью, которая пригласила Олега приехать к ним на дачу при случае.
Олег слегка насмешничал, но Анна не вступала с ним в словопрения, как Лариса, а почти сразу заговорила о замужестве.
- Если мы поженимся, мои родители устроят нам квартиру.
- Постой. Во-первых, у меня нет лишних денег; во-вторых, прежде чем жениться, надо нам хотя бы влюбиться.
- Квартира - это будет мое приданое; а в том, чтобы влюбиться, дело разве встанет? - Анна заглядывала ему в глаза, Олег целовал ее, и в объятиях и ласках они шли навстречу друг к другу, оба желая все большего. - Постой. Еще скажешь, прежде чем отдаться, надо влюбиться.
- Боже! Я влюблен в тебя!
Теперь девушка сопротивлялась и говорила честно:
- Я еще нет.
- Нет?
- Да я люблю тебя! Ты очень мне нравишься. А влюбленность? Я думаю, ты меня расхолаживаешь своим насмешливым тоном.
- Ты любишь меня?
- Это посерьезнее, чем влюбленности.
- Когда же ты успела?
- Не веришь? А говоришь, влюблен! Я ведь давно тебя знаю. Тебя выделяли наши девушки.
- Ну, хорошо! - Олег поднял руки. - Сдаюсь. Выходи за меня замуж.
Анна долго смотрела на него, словно в раздумьи, это победа? Нужна ли ей такая победа? Нет, она не просчитывала, а ожидала сдвига в ее мыслях и чувствах где-то в глубине ее души, или инстинкта.
- Ты что-то сказал?
- Выходи за меня замуж.
- Хоть сейчас.
- Серьезно?
На следующий день они подали заявление в обычный ЗАГС, а не во Дворец бракосочетания, и практически тайно повенчались.
- Я не хочу, чтобы папа закатил банкет на сто персон. Эти деньги нам нужны на квартиру. Кстати, они в отъезде. Я им напишу. К их возвращению мы будем мужем и женой. Сейчас я в отпуске, а выйду из отпуска уже замужней женщиной.
- Это так важно для тебя?
- А как же! Помимо всего, это определенный статус и престиж. Не то, что у прочих девушек, на которых мужчины смотрят так, как будто они ходят на работу развлекаться. Конечно, иные так себя ведут. Но я хочу сделать карьеру, и для этого у меня есть перспективы.
Подав заявление, они купили цветы и шампанское, отметили это событие и улеглись в постель. В любви Анна не новичок, он это сразу отметил, и она не скрывала, не пускаясь в какие-либо объяснения, и это было правильно.
Анна, раздеваясь, - а он лежал уже в постели, - даже изобразила нечто вроде обольщения, как в американских фильмах. Он усмехнулся, она застыдилась и укрылась с головой под покрывало, куда проник и он. Еще какое-то время она вздрагивала от его прикосновений и поцелуев, лежа на спине, - а он с боку в светлом сумраке видел ее обнаженное тело, бело-розовое, как древнегреческие скульпторы окрашивали белоснежный мрамор статуй, только перед ним лежала уже ожившая Галатея Пигмалиона.
И вдруг на ее ладонь упал его пенис, Анна не отдернула руку, а крепко сжала его, он чуть не вскрикнул, она же, словно достигла нужного результата, развела ноги, и он ринулся в бой.
- Это была разведка. Постой! - и она принялась ощупью натягивать на его пенис презерватив. - Прости, милый, необходимая предосторожность. А теперь вперед!
Поднимая ей ноги, он и ринулся в бой.
- Не спеши!
Но он уже кончил и остановился было.
- Продолжай, милый! - Анна принялась его целовать и всячески ласкать.
Разумеется, он мог продолжать, эрекция восстановилась, и тут Анна вскрикнула, с восторгом целуя его. Он мог бы продолжать, но остановился, чтобы затем все возобновить с новой силой, что удалось ему еще и еще, к изумлению и к радости Анны. Впоследствии она говорила, что именно он сделал ее женщиной, она счастлива, что не ошиблась с ним, столь решительно ухватившись за него, инстинкт сработал, инстинкт и вкус.
А опыт, оказывается, она приобрела от шефа, который держал втайне свое увлечение девушкой, которую сам взял к себе в отдел, по просьбе ее отца. Могла ли она ему отказать? Могла, достаточно было сказать отцу. Но он, уже в годах, был женат на молодой женщине, недавно родившей ему сына, и казался более притягательным, чем молодые люди ее возраста, и она подчинилась обстоятельствам и не прогадала: с переманами в банковской сфере ее шеф сделался ее боссом на более высокой должности; свидания были редки, а теперь, когда она заняла весьма важную должность, конечно, благодаря ему, и сделалась у всех на виду, и вовсе прекратились, еще и потому что она вышла замуж, и мог вмешаться муж. Теперь все зависело от нее самой.