11
Интерьер квартиры Весниных, с крышей, ухоженной, как японский садик; меж верхушек деревьев виды то Парижа, то Москвы, а в небе то день, то ночь со звездами, с явлением Хора девушек, внизу у Весниных накрывают стол Татьяна Дмитриевна и Семен Иванович.
В квартиру входит Дмитрий Веснин, отпустивший бородку.
- Как! Снова гости?
Татьяна Дмитриевна со вздохом:
- Часто ли ныне у нас бывают гости?
Семен Иванович улыбается:
- Василина наконец дала о себе знать.
- Василина?
- Оказывается, муж у ней умер, и она переехала с внуком жить в Москву.
- С внуком? А где Роксана?
Татьяна Дмитриевна с удивлением:
- Она в Париже и, слышно, преуспевает.
- Ну, конечно. Она модель и все такое.
- Ты знал?
Веснин с иронией:
- Откуда? Но русские девушки ныне всюду подвизаются... А Роксана - хоть куда.
Семен Иванович доверчиво:
- А я верю. Василина не стала бы выдумывать. Сама смеется.
На крыше Стас в пустой раме на подставе из арматуры и лоскутков тканей вдохновенно создает нечто; входит Елена.
- Что это?
- Не видишь? Шарманщик.
- А где его шарманка?
- Будет и шарманка. (Касается проволоки, издающей звон.)
- Чучело гороховое.
- На чучело гороховое птица не садится. А у шарманщика на плече певчая птица. (Проносится пенье птицы.)
Хор девушек проступает на фоне Парижа, среди них Сана как одна из моделей.
ХОР ДЕВУШЕК
Как на заре сияет месяц,
Таинственен, беспечен, строг
Наряд и поступь манекенщиц.
Ура! Париж у наших ног.
У ног красавиц из России,
Как некогда, как из богинь,
Носились ножки золотые
Первейших в мире балерин.
В игре страстей одних и тех же,
С изысками мечты в одеже,
Мы обновляем высший свет,
Стареющий уж сколько лет
С игрою предрассудков, мнений
И сменой скорой поколений.
Внизу, в квартире Татьяна Дмитриевна и Семен Иванович привечают Василину с ее внуком Вовой; Веснин сторонится мальчика, хотя ясно, то, что это сын Саны, его трогает, что замечает Василина не без удивления.
Семен Иванович приветливо:
- Прошу, прошу. Милости просим.
Василина смеется:
- Здравствуйте, здравствуйте! Семен Иванович! Татьяна Дмитриевна! Дима! А этот молодой человек - мой внук Вова.
Татьяна Дмитриевна, приглядываясь:
- Вова, проходи сюда. Будь, как дома.
- Как я рада видеть вас всех в добром здравии! А у меня, видите, седая прядь появилась.
Семен Иванович с одобрением:
- Она вам идет, поскольку вы по-прежнему молоды.
- Поэтому я не стану ее подкрашивать. А Дима отпустил бородку. Ему идет. Ну, прямо красавец-мужчина! Неужели до сих пор не женился?
Веснин, приглядываясь к мальчику издали, не находит себе места:
- Странное у меня чувство: он явился на свет из той сокровенной щели, куда я входил всем своим существом, исчезая в ночи, как в пещере нимф, она ж вилась вакханкой, прекрасная и нежная в изгибах гибких тела, вся нега и любовь. Он мог бы быть моим сыном! О мальчик! Знаешь ли ты, я владел девушкой со всем сладострастием и бесстыдством желаний и любви, в утробе которой ты сформировался, как в океане наш первопредок. О, таинство природы! Мы смертны, но таинства жизни бессмертны. Это и есть Эрос.
Василина Вове:
- Идем.
- Куда?
- Я покажу тебе Москву сверху.
Василина поднимается с внуком на крышу.
Елена Стасу:
- У нас гости! Здравствуйте, Василина!
- Елена! (Целуется.) Стас! (Вове, который держится за бабушку.) Поди посмотри, что делает дядя Стас.
- Какой серьезный и милый мальчик! Сдается мне, я уже его видела. Но когда-то давно.
- Дети вообще похожи между собою и больше, чем взрослые.
- А кто его отец?
- Тсс! Сана запретила мне спрашивать, кто его отец. А я думаю, это один известный продюсер из шоу-бизнеса, который подарил ей кольцо и джип, - джип она вернула, а кольцо взяла; это был вещий знак.
- Не знаю, не знаю...
- Ах, что такое?
- Сдается мне, он похож, как две капли воды, на Диму в детстве!
- Боже! Я помню Диму юношей с пухлыми щеками. Но мне не приходило в голову... Теперь и мне кажется, что они похожи. (Про себя.) Но если это Дмитрий, зачем Сане скрывать? По крайней мере, от меня. Не знает сама?
- Где Дима? (Уходит вниз.)
В гостиную Веснин приносит старую фотографию.
Татьяна Дмитриевна:
- Откуда у тебя эта фотография? У нас такой нет.
- Тетя незадолго до смерти отдала мне, чтобы не затерялась.
Семен Иванович:
- Ба! Совсем, как Вова! Что же, выходит, у вас был роман?
Татьяна Дмитриевна:
- Какой роман! Иначе бы Роксана подкинула нам сына, а не матери...
- И это было бы правильно.
Елена, входя в гостиную и подхватывая фотографию:
- Ну, да! Я помню, каким был в детстве Дима. Как две капли воды с мальчиком...
Василина входит с Вовой в гостиную, словно собравшись уходить. Елена показывает ей старую фотографию; мальчик тоже взглядывает на нее.
- А когда это я снялся?
Все смеются не без смущения и умиления.
Василина осторожно:
- Это же фото Вовы. И он узнает себя.
Веснин, отходя в сторону и уединяясь с гостьей:
- Нет, это я.
Василина, уединяясь с ним:
- А когда это у вас был роман, о котором я почему-то не слыхала от Саны ничего?
- Не было романа.
- Ничего не было?
- Новелла, если вам угодно. В ночь убийства... Эта история вам известна?
- Да.
- Значит, вы все знаете.
- Далеко не все. Но сроки совпадают... И я знаю Сану, она могла поступить так...
- Как в американских фильмах.
- А чем вы недовольны? Простите. Не мне вас расспрашивать...
- Нет, нет, Василина, я рад, что вы принимаете самое непосредственное участие в моей жизни, даже неведомо для меня.
- Как?
- Моего сына растите, а я и не знал.
- И я не знала. Но теперь вдвойне рада за Вову.
- И Сана не знала? Или не хочет меня знать?
- Вероятно, она не хотела накликать на вас беду. Теперь, с ее слов, ничто ей не угрожает, и мне с Вовой позволила поселиться в Москве. И сама думает о возвращении.
- Прекрасно.
Василина, обращаясь к Весниным-старшим:
- Как бы то ни было, мы с вами уже породнились.
Веснин в раздумье:
- Я провожу вас. У меня такое чувство, будто я снова родился и вместе с Вовой вступаю в жизнь.
Василина с восхищением:
- Вы поэт. Как хорошо, что Сана во всех своих благоглупостях в главном не ошиблась!