— Входите!
В комнату вошел Честен, на лбу у него блестели капли пота.
— Привет! Слишком жарко. Чертова погода!
— Входи, старина! И снимай пальто, если не хочешь поджариться.
Человек из Скотланд-Ярда снял пальто, повесил его на крюк за дверью, закатал рукава и устроился на стуле. Он с интересом оглядел кабинет: его взгляд пробежал по шпагам, висевшим на стенах, по битком набитым книжным шкафам, деревянным ящикам, пистолетам, висевшим в альковах по обеим сторонам от каминной полки, по огромному африканскому копью в углу, по трем большим столам и множеству сувениров, собранных Бёртоном во время путешествий.
Честен был худым и старомодно одетым, но гибким и жилистым человеком, а также грозным противником в кулачном бою. Его рыжеватые пышные усы топорщились и закручивались на концах. Покрытые лаком волосы разделял аккуратный пробор. Серые глаза смотрели внимательно, в правый был вставлен монокль.
— Вернулся вчера? — спросил он в своей характерной отрывистой манере.
— Позавчера, — ответил Бёртон. — Вчера я большую часть дня докладывал премьер-министру.
— Удачно съездил?
— Да. Теперь я знаю, где Томас Кастро.
— Неужели, черт возьми! — воскликнул Честен, садясь прямо. — И где же?
— В Бетлемской королевской больнице.
— В Бедламе? В сумасшедшем доме? В Лондоне?
— Точно.
Бёртон достал чируту из ящичка на каминной полке, зажег ее и уселся напротив детектива. Честен наполовину вытащил трубку из кармана пиджака и вопросительно поглядел на Бёртона. Тот кивнул. Пока полицейский выполнял ритуал — чистил чашку и набивал ее табаком, — королевский агент рассказывал:
— За эти три недели я неплохо повеселился. Не буду утомлять тебя излишними подробностями. Достаточно сказать, что я ввязался в приключение, уехал из Буэнос-Айреса, пересек всю Аргентину и оказался в Чили. Там я сумел выйти на след семьи Кастро, и он привел меня в город Мелипилья: [99]это на главной дороге, связывающей Вальпараисо и Сантьяго. Я встретился с Педро Кастро, сыном Томаса, который рассказал мне, что его отец исчез почти десять лет назад, исследуя горы вместе с каким-то французом. Этот человек несколько недель прожил вместе с семьей. Я показал Педро дагерротип Претендента. Он узнал лицо жильца, но был потрясен размером его тела: француз, по его словам, был очень худой.
Честен поднес спичку к трубке и пробормотал:
— Невозможно так разжиреть. Даже за десять лет.
Бёртон кивнул и продолжил:
— Томас и француз несколько недель что-то искали в горах, а потом в один прекрасный день не вернулись домой. Больше никто ничего не слышал о них вплоть до начала этого года, когда поползли слухи о том, что в сумасшедшем доме в Сантьяго находится человек по имени Томас Кастро. Педро поехал туда и навел справки. Ему сказали, что примерно в то самое время, когда исчез его отец, в больницу доставили этого человека в состоянии почти полного безумия. Позже, в момент прояснения, он назвал свое имя: Томас Кастро. Педро, естественно, захотел увидеть его, но, как оказалось, пациента недавно перевезли в Лондон, в Бетлемскую королевскую больницу. Педро сказали, что, похоже, человек этот из богатой английской семьи. Отсюда Педро заключил, что тот сумасшедший не был ни его отцом, ни французом.
— Но он был англичанином?
— Да. И сейчас мы должны точно узнать, кто он такой.
— Роджер Тичборн?
— Вполне вероятно. Вспомни: его воспитала мать-француженка, и говорил он с французским акцентом.
— Которого у Претендента нет и в помине.
— Естественно.
— Но кто забрал его из больницы в Сантьяго?
— А вот это действительно интересно!
— Ну?
— Его забрал очень хорошо известный нам человек.
— Кто же?
— Сестра Флоренс Найтингейл.
— Леди с лампой?
— Она самая. И она весьма интересует меня — главным образом потому, что, как мне сказали, она тоже исчезла.
— Кто сказал?
— Изамбард Кингдом Брюнель, во время грабежа у Брандльуида.
— Бог мой! А она-то здесь при чем? Мы должны увидеть этого человека в Бедламе! Полицейский рейд?
— Ни в коем случае: это слишком топорно! Нет-нет, тише едешь — дальше будешь. Люди Пальмерстона, Бёрк и Хэйр, готовят фальшивые документы: через пару дней я войду в Бедлам под видом правительственного инспектора.
Честен хмыкнул и задумчиво пососал трубку. Бёртон дернул за веревку у камина. Он и его гость сидели молча, пока не появилась миссис Энджелл. Бёртон попросил принести кофе. Когда пожилая леди ушла, королевский агент посмотрел на инспектора из Скотланд-Ярда и спросил:
— Комиссар Мэйн посылал тебя в Австралию узнать побольше об этом самозваном аристократе. Как всё прошло?
— Замечательно! Я взял командора Кришнамурти: помнишь его? Отличный парень! Сейчас он командир Летного взвода.
— Конечно, помню. И что вы оба там нашли?
Честен нагнулся и положил трубку на камин. Потом он облизал губы, сплел пальцы и сложил руки на коленях. Он избегал длинных предложений, но сейчас без них было не обойтись, и инспектор решил сосредоточиться. Дверь кабинета со скрипом отворилась, и по полу прошелестели мягкие шаги.
— Привет, Фиджет, — пробормотал Бёртон. Он протянул руку вниз и ласково потрепал маленького пса за уши. — Боюсь, тебе придется немного обождать с прогулкой.
Пес сел у ног хозяина и поглядел на его собеседника.
— В городе Уогга-Уогга, — начал Честен, — никто о Томасе Кастро ничего не слышал, и на дагерротипе его никто не узнал. Однако они хорошо помнят местного мясника, Артура Ортона. Чудовищно жирный. Ненасытный аппетит. Ел сырое мясо. Загадочно исчез.
— Когда?
— За четыре недели до того, как Претендент появился в Париже.
— Вот как!
— Ортон учился на мясника в Лондоне, сам он из Уоппинга. [100]Вернувшись, я разыскал его семью. Побеседовал с сестрами. Они утверждают, что он уехал в Австралию пятнадцать лет назад. С того времени — ни слова. Я показал дагерротип. Сказали, не он.
Дверь кабинета открылась, вошла миссис Энджелл с кофейником и налила каждому по чашке.
— Благодарю вас, моя дорогая, — сказал Честен. Хозяйка улыбнулась, и в этот момент во входную дверь нетерпеливо ударили.
— Схожу посмотрю, — сказала она и исчезла.
— У меня создалось отчетливое впечатление, инспектор, — продолжил Бёртон, — что кто-то сплел крайне запутанную сеть.
— Согласен. А кто это к тебе ломится?
— Этот стук я узнаю где угодно. Это наш общий друг, инспектор Траунс.
По лестнице прогрохотали шаги, и дверь распахнулась. В кабинет влетел Траунс, краснолицый и запыхавшийся, и ударил котелком по столу:
— Его взяли на поруки! А, Честен, вот ты где! Привет, Бёртон, давненько не видались! Претендента привезли в Олд-Бейли [101]сегодня в девять утра, но ровно через полчаса он уже вышел оттуда свободным человеком! И еще его приветствовала толпа идиотов! Каким образом, черт побери, жирный монстр заручился поддержкой стольких людей всего за несколько недель? Объясни мне, капитан!
Он подтащил к ним кресло, рухнул в него и яростно взъерошил короткие волосы, потом с силой ударил рукой об руку и крикнул:
— Чтоб его черти взяли!
— Адмирал Лорд Нельсон, — обратился Бёртон к слуге, — не принесешь ли ты чашку кофе для детектива-инспектора Траунса, пожалуйста?
Заводной человек отдал честь и вышел из комнаты.
— Провалиться мне на этом самом месте, — воскликнул Честен, — я думал, что это металлический панцирь!
Бёртон задумчиво потер подбородок.
— Не знаю, Траунс, — сказал он, — не знаю, старина. Но ты совершенно прав: самая замечательная особенность этого дела в том, что с самого начала Претендент заработал поддержку и левых, и правых, и центра. Судя по тому, что́ я видел, он излучает какую-то месмерическую силу, хотя, почему она действует на одних и не властна над другими, остается загадкой.
99
Ныне административный центр провинции Мелипилья в составе столичного региона Сантьяго-де-Чили.