Я рассказала им обо всем, что произошло на балу. Доркас очень интересовали угощения, а Элисон — цветы и украшения зала. И конечно, обеих интересовало все, что произошло со мной.
Я танцевала показательный вальс в их крошечной гостиной, цепляя и роняя все, что попадалось на пути. В итоге — две серьезные потери: ручка одной из чашек госского фарфора, принадлежащей Доркас, и отколотый пальчик фарфоровой цветочницы восемнадцатого века. Они были опечалены, но все же безмерно рады видеть, что я счастлива, посему постарались отнестись к потерям легко. Ручку к чашке можно приклеить, а отколотого пальчика и вовсе не видно. А с кем же я танцевала?
— Тибальт Трэверс! Он странный человек. Сестра Эмили, которая там работает, утверждает, что они оба, и он, и его отец, нагоняют на нее страху.
— Нагоняют страху! — воскликнула я. — Слуги там просто с ума посходили!
— Это довольно странный дом, и довольно, на мой взгляд, странная профессия, — заметила Доркас. — Искать все эти вещи, которыми люди пользовались много лет назад…
— О, Доркас, ты говоришь, как деревенская кумушка.
— Я знаю, что ты этим интересуешься. Но, должна сказать, некоторые из картинок в тех книгах, которые ты приносила сюда, доводили меня до того, что мне снились кошмары. Я даже подумывала, не отдать ли эти книги обратно.
— Какие картинки?
— Черепа, кости… и вообще, думаю, все эти мумии — ужасные штуки. А сэр Эдвард…
— Что, сэр Эдвард?
— Я знаю, он очень известный, всеми почитаемый ученый, но говорят, немного не в себе.
— Только потому что он отличается от них… только потому что он не ходит по округе и не соблазняет молоденьких девиц, как сэр Ральф… они думают, что он не в себе!
— Джудит, откуда ты все это узнала?
— Из жизни, дорогая Элисон. Жизни, которая вокруг нас.
— Ты становишься такой неистовой, каждый раз, когда речь заходит об этих Трэверсах.
— Они занимаются таким чудесным делом…
— Мне кажется, ты была бы просто счастлива поехать с ними и искать все эти ужасные мумии!
— Мне хотелось бы этого больше всего на свете. Это совсем не то, что прислуживать самой сварливой, самой противной женщине в мире.
— Бедняжка Джудит! Может, так будет не всегда. Знаешь, я думала, мы смогли бы прожить здесь все вместе. Тут довольно большой огород. Мы бы выращивали овощи и продавали их.
Я скривилась и показала ей свои руки.
— Думаю, я не очень сильна в сельском хозяйстве.
— Ну, кто знает, может, что-то подвернется… Тот молодой человек, который учил вас раньше… Он ведь тоже был на балу, верно?
— Ты имеешь в виду Эвана Коллума?
— Он мне всегда нравился. Такой вежливый, спокойный. Ты о нем часто говорила. Его предмет давался тебе гораздо лучше, чем остальным ученикам.
Я ласково улыбнулась им. Они верили в то, что брак решит все мои проблемы. Раз уж мне не удалось выйти за Оливера Шримптона, так почему не попытать счастья с Эваном Коллумом…
— Он ведь приедет снова, если интересуется всем, что связано с экспедицией…
— Но разве он не нагоняет на людей страху? — спросила я. — Он ведь занимается тем же самым, что и сэр Эдвард, и Тибальт.
— Он более… нормальный.
— Но вы же не хотите сказать, что Трэверсы — ненормальные?!
— Они очень отличаются от всех нас, — сказала Доркас. — Да, да, мистер Коллум вернется сюда. Говорят, сэр Ральф связан с их египетскими делами. Я слышала, что он помогает финансировать эту экспедицию, потому что его дочь собирается выйти за Тибальта Трэверса.
— От кого вы это услышали? — спросила я.
— От Эмили.
— Ой, все это сплетни прислуги.
— Дорогая Джудит, а кто знает о делах семьи больше, чем прислуга?
Они были правы, конечно. Слуги слышат обрывки разговоров. Я представила, как Джейн приникает ухом к замочной скважине. Некоторые слуги складывают разорванные на клочки письма, выброшенные в мусорную корзину. Они держат уши и глаза нараспашку, чтобы не пропустить скандал в благородном семействе.
Нет сомнений, все хотят увидеть, как Тибальт будет подарен Теодосии.
Я возвращалась в Кеверол-Корт, погрузившись в свои невеселые раздумья.
Тибальт не любит Теодосию, говорила я себе. Я бы знала, если бы это было иначе. На балу ему больше нравилось танцевать со мной, а не с ней. Как может такой человек, как Тибальт, полюбить Теодосию? Но Теодосия богата — она наследница огромного состояния. Имея на руках такие деньги, как у Теодосии, Тибальт сможет финансировать собственные экспедиции.
Сэр Эдвард думает только о своей работе, и Тибальт во всем следует по его стопам.