Итак, письменность древней Полинезии, сохранившаяся на самом изолированном ее островке, относится к идеографическому письму. Знаки, которые мы видим на кохау ронго-ронго, нередко напоминают распространенные в Океании предметы, животных и растения. Но зто еще совсем не значит, что написанный на "говорящей дощечке" знак, который представляет собой звезду, надо читать и переводить именно как слово "звезда".
Тексты, написанные на полинезийских кохау ронго-ронго, попытался расшифровать уже тот, кто первым начал ими заниматься, - упомянутый нами Тепано Жоссан. Однако прочесть полинезийские надписи или хотя бы их отдельные знаки эрудированный епископ, несмотря на свое невероятное усердие, так и не сумел.
С помощью своих информаторов Жоссан смог лишь установить, что строчки читаются сначала слева направо, а потом - справа налево. Такое поочередное написание строчек в специальной литературе носит название "бустрофедон", что по-гречески значит "поворачивающийся бык". Путь читателя по тексту напоминает движение бычьей упряжки в поле: в конце каждой борозды она тоже должна остановиться и повернуть назад.
Епископ также установил, кто некогда выгравировал на этих деревянных табличках полинезийские надписи. На острове Пасхи таких людей называли тангата ронго-ронго. Писари занимали в рапануйском обществе такое же положение, какое имели в иных областях Полинезии квалифицированные мастера искусств и ремесел.
На острове Пасхи редкой профессии писаря имели право посвящать себя члены лишь одного местного племени - миру. Избранных молодых людей из этого племени длительное время готовили к исполнению своих обязанностей в особых "школах письма", скорее их можно было бы назвать "школами каллиграфического искусства". В этих школах ученики сначала учились гравировать знаки ронго-ронго на банановых листьях. Только после того, как они в совершенстве овладевали искусством письма и сдавали своего рода "выпускные экзамены по каллиграфии", им позволялось заниматься гравировкой по дереву, которого на практически безлесном острове Пасхи всегда не хватало.
Вслед за Тепано Жоссаном прочесть надписи на "говорящих дощечках" и раскрыть тайну полинезийской письменности (а также всего, что с ней связано) пытались многие другие исследователи, в их числе англичанка К. Скорсби-Раутледж - единственная женщина и единственный ученый на корабле, она предприняла первую научную экспедицию на остров Пасхи; а вслед за ней - бухгалтер американского военного корабля "Могиканин" У. Томсон, впервые детально описавший святилища Рапануи.
Однако настоящим героем исследования удивительной полинезийской письменности стал пятнадцатилетний ленинградский школьник Борис Кудрявцев, который на основе рапануйских "говорящих дощечек", хранящихся в этнографическом музее Ленинграда, и сравнения их с фотографиями других подобных же табличек установил важное обстоятельство: некоторые группы знаков на отдельных кохау ронго-ронго повторяются.
Война прервала успешные исследования Бориса Кудрявцева, восторженного почитателя полинезийской культуры, который, еще учась в средней школе, сумел обнаружить весьма важную характерную черту древних полинезийских надписей, ускользнувшую от внимания квалифицированных ученых. Самый молодой исследователь культуры Полинезии ушел на фронт и погиб при обороне родного города.
Весьма интересно и наблюдение еще одного чрезвычайно внимательного любителя, венгерского инженера Хевеши, который обнаружил явное (хотя, может быть, лишь поверхностное) сходство между видом значительного числа знаков древней полинезийской письменности с Рапануи и древнеиндийского письма, распространенного в городах долины реки Инд (Мохенджо-Даро и Хараппа[188]).
Епископ Жоссан, школьник Борис Кудрявцев, бухгалтер У. Томсон, инженер Хевеши и путешественница К. Скорсби-Раутледж в той или иной мере подготовили почву немецкому лингвисту, доктору Томасу Бартелю, профессору Тюбингевского университета, что позволило ему сломать или хотя бы надломить железный обруч, до тех пор плотно опоясывавший тайну древнего полинезийского письма.
Но и доктор Т. Бартель полностью еще не дешифровал письмо полинезийцев. Тем не менее его труды содержат принципиально важные данные об этой столь значительной части полинезийской культуры. Ронго-ронго, как установил доктор Бартель, использует примерно сто двадцать основных знаков, сочетая которые можно создать около двух тысяч составных знаков. Обычно они имеют точно определенный смысл. С помощью некоторых грифов выражались и абстрактные понятия. Иногда понятие заменялось символом или метафорой. Например, понятие "женщина" можно было выразить знаком пуа ("цветок"),
188
Мохенджо-Даро, Хараппа - условное название древних городов в Пакистане, существовавших в III-II тысячелетиях до н.э.; сохранились остатки жилых и хозяйственных помещений, укрепления, водостоки, керамика и т.д.; существовала письменность, пока еще до конца не расшифрованная учеными; язык, для которой было создано это письмо, относился, вероятно, к дравидийской языковой семье. Памятники Хараппы, Мохенджо-Даро и ряда других поселений относят к так называемой Хараппской цивилизации.