Потом строительство города приостановили и приступили копать новое русло реки переходящее в акведук, обкладывая русло плоскими камнями с раствором. Туохирасет рассчитал рацион питания строителей и нормы труда, чтобы и не особо изнурялись, но и не ленились.
Трижды в день рабов кормили горячими наваристыми супами или кашами на густом костном бульоне с чесноком. Во время работы разрешали употреблять курт, по два шарика в сутки. Раз в неделю был санитарный день, все с утра убирали различный мусор, потом мылись и пили разбавленный водой кумыс, затем всячески отдыхали.
Хитрый план Туохиросета заключался в том что каменные фундаменты строго определённой площади не позволяли на них строить здания выше или больше задуманных, таким образом в любом случае улицы будут оставаться достаточно широкими, и генеральный план города не претерпит больших изменений.
Поначалу для строительства вполне хватало гусиных яиц, но со временем уйсуни всё больше и больше яиц стали употреблять в пищу и поступления резко сократились, стройка замедлилась. Яйца были необходимы для строительного раствора. Елжау бий был вынужден закупать яйца у населения платя по одной медной монете за десяток, это решение резко исправило ситуацию.
Посольство от Хунну вскоре прибыло с договором о новых границах, и направилось к царю Хорезма. В качестве подарка царю Артасману отправили массивную серебряную статуэтку уйсуньского всадника с золотыми оружием и доспехами на златогривом скакуне.
Увидев такую ценность Артасман долго не раздумывая тут же заключил с уйсунями торговый договор по которому они могли торговать всем и вся в Хорезме, платя десятину только с выручки. И потекли в Хорезм многотысячные стада скота, а обратно рабы - земледельцы в Такла - Макан, на берега реки Тирим.
У озер Баграшкёль и Лобнор Елжау бий поселил одно из кочевых племён саков, чтобы оберегали и поддерживали новых поселенцев. Понастроив на берегах Тирима мазанные хижины под камышовыми крышами, хорезмийцы начали рыть колодцы и каналы с прудами, обильно удобряя увлажнённую землю, и сажать деревца, разбивать виноградники с огородами.
Ловили диких гусей, и одомашнивали подрезая им крылья. Каждому двору дали по лошади, козе, повозке с утварью и сельхозорудиями. Двадцать тысяч рабов начали активно преображать Пустыню Смерти, в надежде обрести долгожданную свободу, когда их виноградники и сады начнут плодоносить.
Две тысячи рабов из хорезма поселили в Турфанской впадине, для выращивания ими зерна и овощей на плодородных землях. По пустыне Такла - Макан ездила группа хорезмийцев на верблюдах, занятая тем, что повсюду рыла колодцы и сажала кустарники среди песков, получая плату за каждый оазис.
Главы 19, 20 Эпилог второй части.
Глава девятнадцатая. Ещё одна зима на Иссык – Куле
Все мои кобылицы ожеребились, жеребята вышли все резвые и длинноногие, Елжау бий не мог ими налюбоваться. Строительство потихоньку двигалось своим чередом. Уйсуни специально для нас привезли много отличного хорезмского вина, к которому потихоньку привыкал и Елжау бий, часто играющий с Марием в шахматы, единственным у кого ему удавалось выигрывать.
Только я было собрался продолжить своё путешествие на восток, как обученные мною охотники привезли с Алтая множество мешков различных минералов, похожих на камни из коллекции. Вместо поездки пришлось с Туохирасетом перебирать кучу находок. Охотники всё везли и везли находки, мы всё перебирали и перебирали камни, пока мои кобылицы опять не забрюхатели.
Отобрав из находок дюжину интересных образцов, я вместе с Яной, рабынями, Туохирасетом, Марием, солдатами, уйсуньскими разведчиками и прикреплёнными к нам саянскими рудокопами до поздней осени бродили по северному Алтаю и югу Саян, для проверки мест находок и проводя первичные горные работы с целью изучения перспектив месторождений. Сменных лошадей мы не брали, зато взяли верблюдов таскать вьюки и юрты. Рудокопы были в полном восторге от этого путешествия, не сравнимого с трудом на рудниках.