Решили вернуться к лучникам, и как раз вовремя. Еле державшиеся на ногах сарматка и скиф пытались попасть по мишеням, задача была хоть одной из десяти стрел куда – ни будь попасть. Смысл состязания состоял в количестве выпитого. Сидя и лёжа стрелять запрещалось. Рядом в траве громко храпели выбывшие из игры.
Участников игры после попадания в цель, подымали, подавали вино, поддерживая игрока, тот демонстрировал пустую чашу, натягивал лук, и поддержка временно прекращалась, прицелившись и выстрелив, игрок обычно тут же падал, если не попал - повторяли попытку, если попал - наливали вина. Победителю давали памятный сувенир в виде глиняной фигурки на шнурке, и относили в траву.
Как я понял это была излюбленная игра безденежных любителей крепко выпить, а такого добра тут хватало с избытком. Вместе с тем способность метко стрелять будучи в усмерть пьяным - вызывала всеобщее уважение.
Меня нашли портные, и я приказав всем собраться на причале, пошёл к кораблям. После долгих примерок я выбрал себе рыжие кожаные просторные штаны и чёрные невысокие мягкие сапоги на шнурках, с толстой подошвой из грубой бычьей кожи. Проследил, чтоб и другие подобрали себе добротную одежду по размеру. Расплатившись с портными, поменял вахтовых, и отправился дальше веселиться.
В обед пригласил Мария в таверну. Там проходил конкурс похабных песен. Участника, чья песня нравилась посетителям - угощали порцией еды и выпивки за счёт заведения. Чья не нравилась - выгоняли из таверны.
В таверне расчитанной на пятьдесят - шестьдесят посетителей как то разместилось больше сотни народу. Многие подпевали участникам. Было смешно и весело. Забегала также и детвора из верхнего города. Тут же хозяин угощая сухофруктами и орехами выпроваживал детей, запугивая тем, что пожалуется родителям. Дети корча рожи и показывая язык от досады, нехотя его слушались.
Напившись приличного вина под тушёную говядину и жареные пирожки с печенью, Марий мне поведал тоном заговорщика, что с соломой в этом городе не всё так просто. Он стоя у столба увидел что всю грязную солому уносят в одно место. И именно в это место ходят рабы с пустыми корзинами, возвращаясь с нагруженными. Предложил мне с этим разобраться. Пришлось согласиться, из уважения к возрасту человека, перенёсшего столько невзгод в последние дни.
Вернувшись на рынок мы встретили Валерия Марцелла, здоровяка которого Марий всегда оставлял за старшего в своё отсутствие. Дав пять серебряных монет, поручили отправиться с кем – ни будь в таверну и записать побольше песен, которые там услышит, благо авторы удачных песен никуда из таверны не уходили.
Мы же с центурионом отправились разузнать, что с соломой делают Танаиты. Всю грязную солому сносили в кучу, где два буйвола копытами перемешивали её до одно родной массы. Сюда же сливали и горшки с нечистотами, привозимых на маленьких повозках, запряжённых ослами.
Однородную перемешанную массу рабы выгребали из под буйволов, и равномерно раскладывали на пустыре рядом. Когда масса подсыхала, ей лопатами придавали форму кирпичиков, а после полного высыхания складывали штабелями в большие кучи. Из таких куч хорошо просушенные кирпичи рабы накладывали в корзины и уносили. На наш вопрос что это, и куда несут, нам ответили что это кизяк - топливо для печей и костров. Вернувшись на рынок мы присмотрелись, и разглядели под котлами то что раньше принимали за торф.
Прогуливаясь по дороге к причалу мы обсуждали рационализм Танаитов, вспоминая загаженные улочки римских трущоб, и детей, зимними ночами греющихся возле уличных костров. Учитывая количество злаковых полей и скота вокруг Вечного города. Соломы на пять Римов хватит. И для войска в походе - сколько можно на дровах сэкономить. Уж чего, а нечистот в римском лагере - немерено.
"Реформа - дело может и хорошее, но с косностью и консерватизмом римлян сгоряча ничего не выйдет. Вот если внедрить это на латифундии влиятельного вельможи, и если он будет хвастать перед гостями и клиентами своим рационализмом, сделать использование кизяка - модным веянием. От тогда всё пойдёт как по маслу."- сказал я.
- Я даже знаю такого вельможу - служил под его началом. И ты его знаешь. Вернёмся в Элладу - можно попробовать, уговорю консула Муммия. - совершенно серьёзно заверил меня центурион.
- Это было бы большое дело для страны. Какие гигантские финансы можно было бы направить вместо закупки дров на решение различных насущных проблем? - поддержал я как мог новатора.
Начало смеркаться. Я с Марием и солдатами шли по причалу к кораблям. Возле биремы стояли два стражника, ещё четверо с Деметрием изучали судно. "Как? Праздник удался? Хоть немного повеселились? У нас тут всё делается по максимуму. Пить – в усмерть. Плясать - до упаду. Любить - до смерти. Воевать - до победы. Смотрю приоделись - красиво и практично, одобряю.
Вам бы бороды и волосы до плеч - сошли бы за Танаитов. Я обещал вас расселить. Снаряжение сейчас в оружейку сдадите или потом? "- поинтересовался стратег.
- Спасибо праздник очень даже, особенно лучники и песни в таверне. Снаряжение оставим. Буду присылать солдат чистить, тут удобнее чем в гарнизонной казарме. Что с собой брать? - спросил я.
- Хороший аппетит не помешает. Пойдём. - повёл нас Деметрий в город.