Протрубил рог, и жеребец рванул так стремительно, что я чуть не слетел с кожаной подушки. Зацепившись носком левого сапога за широкий конский ремень, я ловко подхватил козлёнка, и перекинув через коня, просунул его голову за пояс, крепко сжимая рукой маленькие рога. Мой конь ни мчался и не скакал, он летел как хищная птица, парящая над равниной. Я всем телом прижался к сильной шее, боковым зрением видя что соперники уже отстали почти на полкорпуса.
Мы с конём неслись как угорелые, чувствуя биение сердец друг друга, ощущая как наши лёгкие словно кузнечные меха, то наполняли грудь чистым степным воздухом, то выдыхали, через расширенные ноздри, торопясь сделать очередной вдох.
На середине дистанции я вырвался уже на целый корпус вперёд, свист в ушах мешал слышать гиканье моих соперников, которые отчаянно подгоняли своих коней в безнадёжной попытке нет, ни догнать, а хотя бы снизить унизительный отрыв.
Жеребец летел едва касаясь своими копытами чистой блестящей соломы, устилающей наш путь к славной победе, и вот он, последний поворот перед финишным пустырём, уже позади.
Мы летели как огромный коршун на онемевших от удивления судей.
За пару асов от них конь встал на дыбы и загарцевал подо мной мотая головой и разрывая воздух громким ржанием победителя. Я подняв шкуру козлёнка под восторженные крики зрителей, и бросил её перед членами жюри.
Участники игры, подъехав спрыгнули с коней, и бросились рассматривать коня. Мгновенно вышедший из ступора Таксарис, бросился к жеребцу рыком разогнав любопытных: "Прочь! Не смейте прикасаться! Ещё скотину мне испортите."
Кира встав громко произнесла: "Сегодня мы чествуем не просто победителя игры! Степь обрела нового героя! Поприветствуем Повелителя скакунов!" Над Танаисом повис громкий радостный рёв толпы.
Таксарис стащив меня с коня радостно обнимал, шепча сквозь зубы: "Руки дурень о гриву вытри, быстрее балда, по локти в мёд вымазан.", и громко кричал: "Лысая твоя морда! Да знаешь ли ты какое сокровище мне подарил на старости лет, дурья твоя башка? Стоит страдать и мучиться всю жизнь, чтоб на склоне лет обрести такого скакуна! Дай я тебя расцелую! Я назову его СТЕПНАЯ МОЛНИЯ, и самые лихие и прославленные войны степи будут толпиться у кочевий моего племени в надежде заполучить потомков этого жеребца. Какое счастье, какое счастье? Ты самый везучий сукин сын из всех кого я знаю, а теперь, благодаря тебе, я тоже самый везучий сукин сын.
По правилам игры, если всадник - победитель опережает противников больше чем на корпус лошади, ему присваивают почётное звание Повелитель скакунов, эту честь от него наследуют все его потомки, и с гордостью носят вот такую памятную награду! И вся степь будет именовать тебя не лысомордое недоразумение а Повелитель скакунов."
С этими словами Таксарис прицепил мне на грудь круглую золотую брошь со скачущей серебряной лошадью на фоне крупного зелёного минерала, и засунул за пояс призовой кинжал. "Я торжественно приглашаю нашего героя посетить моё подворье, пусть испытает скифское гостеприимство!", и тихо прошептал "Уважь старика, раздели мою радость."
"С радостью принимаю твоё предложение, не успеют лучи вечернего солнца коснуться морской глади как я переступлю порог твоего дома!"- громко прокричал я, и направился к Марию с солдатами, ожидающих меня у стелы. Не успел я подойти, как они меня схватили, и с радостными криками долго и высоко подбрасывали вверх. Таксарис с десятком скифов куда то повели коня, а Кира с Теофрастом торжественно объявили начало трёхдневной ярмарки.
Солдаты перестали меня качать, и кинулись обниматься со мной, переполненные радости. Я поинтересовался, кто ни будь оказался в десятке отстающих? "Какое там, мы все плотным строем мчались в середине, ни давая шанса нас обогнать. Скифские плети не прошли даром, чему то научились"- дружно ответили солдаты. В стороне бродил Деметрий, стесняясь подойти, но с явным желанием пообщаться. Отпустив своих товарищей повеселиться на ярмарке, я подошёл к Деметрию.
Глава одиннадцатая. Западня Таксариса или как засыпая гостем не проснуться зятем
"Я поражён случившимся трибун. Не знаю как ты это сделал, но я искренне сочувствовал тебе, когда ты принял вызов. Кто же знал что так всё обернётся. От всего сердца поздравляю, очень рад. Если бы я имел честь считаться твоим другом, я всем грекам бы хвастался, что имею отличного друга в Римской армии - славного трибуна из семьи Гракхов, невероятно везучего сукина сына, утёршего нос и скифам и сарматам Повелителя скакунов по имени Марк. И даже поле брани между нами ни принизило бы ценности этой дружбы."- искренне спросил стратег.