Мы с азартом играли до самого ужина. Игра действительно увлекательна, и что удивительно, жульничать невозможно.
Дети крутились рядом разглядывая фигурки, тоже заворожённые игрой. К нашему с Марием ярко выраженному сожалению, игру пришлось прервать, сложить фигурки и расстаться до завтрашнего дня. Ужин был восхитительным, как и пение Лилии. Наевшись сыра и баранины с Деметрием, я отрывался на жареной рыбе вместе с моим усатым сорыбником, урчащим от удовольствия.
После ужина я поведал гречанке про идею с постановкой.
Оказывается она ничего не слышала ни о Гомере, ни про Илиаду.
И мне пришлось до полуночи пересказывать содержание. Рыдая всю дорогу, залив слезами половину кровати, девушка просила не останавливаться. Потом ещё всю ночь всхлипывала.
Наутро совершенно серьёзно она сообщила, что постановка Илиады - прекрасная идея, что она обязательно сама поговорит с Теофрастом. Это резко повысит авторитет греческой общины в глазах степняков, и сделает город не только торговым, но и культурным центром.
После завтрака сообщили что привезли обещанный курт. Снова запустили дюжину кошек, чтобы истребить грызунов на корабле, после чего заполнили половину трюма сыром, и вывели в море.
Таксарис пообещал обеспечить лошадьми для охоты. Я попросил, только не отборных, нет необходимости, самых обычных. Скиф оскорбился, заявив что у него попроще нет, его скот - лучший. Договорились, что отберёт кобылиц из ближнего табуна, который держит для продажи, и снарядит всем необходимым в дорогу.
После обеда портные принесли Лилии костюм охотницы и колчанчики под арбалетные стрелы, оборудованные крышками и застёжками, что очень удобно при верховой езде.
Костюм был очень красивый. Из светло - серой лошадиной шкуры мехом наружу, с капюшоном и кожаными сапожками такого же цвета. Верх куртки был сделан из пушистой шкуры горного леопарда, как и пояс с когтистыми лапами. Ещё прилагалась меховая шапка с его оскаленной мордой и торчащими ушами, немного зловещая, но в общем симпатичная.
Я поинтересовался, откуда такой интересный зверь? Лилия сказала что сарматы шкуру с южной границы прислали, это редкий хищник - снежный барс. Обнова очень шла гречанке, придавая её облику какую то бесшабашную лихость.
Налюбовавшись девушкой, я отправился в кузню, и крайне удивился найдя её закрытой. Пошел на рынок, и встретив Чжан Цяня понял, что заказ выполнен. Радостно взяв мешок с кучей железа внутри, я раскрыл ладонь с дюжиной золотых.
Отсчитав пять монет, жестами китаец убедил меня что этого достаточно. Перекинув через плечо мешок, заглянул к оружейникам, и те мне пообещали, что арбалеты доставят к Лилии завтра в обед, а образец - вернули.
В надежде порадовать красавицу я шел к её дому.
Лилия обрадовалась, сложила арбалет в длинный узкий мешок Чжан Цяня, перекинула через плечо, и сжимая в руке единственную стрелу, потащила меня на берег моря.
Пройдя вдоль берега с полмили, и набив сухим прибрежным илом старый мешок, она стала расстреливать его с полусотни пасов, Сердитая и злая, проклиная меня, китайца и свои кривые руки, попасть смогла только с восемнадцатой попытки, и окрылённая успехом, продолжила стрелять постоянно увеличивая дистанцию. После заката уставшие и счастливые мы вернулись домой и рабыни подали нам разогретые остатки ужина.
Поужинав и добравшись до кровати, мы провалились в объятия Морфея.
Утром нас разбудили к завтраку.
После завтрака я с Лилией вернулись на берег. За ночь ветер поменялся и Лилия была на грани нервного срыва, никак не могла попасть.
Пытаясь чем то её отвлечь, спросил почему попадаются калеки и всякие уроды, и зачем в подворьях растёт по одному дереву, побольше бы насадили, почему пасеки нет?
"Стоп, стоп, стоп, не тарахти. Калеки и уроды - преступники, понесшие наказания, молчаливое свидетельство суровости правосудия и неотвратимости наказания, чтобы другим не повадно было. Родственники за ними приглядывают, моют, обстирывают, еду они везде найдут.
У степняков - традиция почитать память предков. У каждого подворья - племенной тотем, каждый вечер остатки ужина оставляют у тотема. Любой прохожий может взять и поесть, например хозяин рабов напился, а они - голодные, возьмут и поужинают. Нельзя чтобы кто то в городе засыпал голодным - грех.
Дерево растёт потому что у многих племён материнское молоко надо лить под дерево, вылить на дорогу чтобы по нему ногами топтались - кощунство. Не пойдёт же кормящая мать к соседнему племени с такой просьбой, вот и посажены деревья.
Раньше были пасеки, но какого то пьяницу пчёлы сильно покусали, наелся сладких лепёшек с кислым вином, и уснул у пасеки дурень. Короче распух и задохнулся - скандал был нешуточный. Развезли ульи по степи подальше. Да чего ты привязался? Даже не слушаешь. Лишь бы голову мне чепухой всякой забить. Пошли домой. Ханьское брехло, "Просто освоить, просто освоить." Ни черта не осваивается. "