Однако одна вещь его поразила. Контрольная лампочка наличия жизни, пусть еле–еле, но светилась бледно–розовым огоньком. Эта лампочка была групповым аналогом сигнальных браслетов жизнедеятельности и связи отдельных людей. Таких, какие были у него, у Ма, у Альфа.
Может жизнь там чуть теплилась и ее уже не восстановить. Может быть. Возможно, в живых оставался только один человек. И такое могло быть.
Индикатор горел! Система контроля жизнедеятельности. обладала самым высоким уровнем защищенности и дублирования из всех других систем контроля. Именно это давало какие–то надежды, что еще не все потеряно. Ведь сумел же Альф с друзьями именно таким образом найти их самих с Ма.
Сложившаяся ситуация была еще сложнее, чем предыдущая. Тут речь буквально шла о спасении человечества. Должен был быть исключен малейший риск. Но и подавать напрасные надежды не стоило. Поэтому только Ма знала об этом открытии Па.
Па прекрасно понимал, что работа предстоит длительная. Возможно, она займет годы. И как Альф искал их до конца, также и он будет делать все возможное, пока огонек жизни будет теплиться на пульте контроля. Поэтому для предстоящих работ, кроме желания и умения надо было иметь и хорошее средство связи двух пунктов: Убежища и города.
«От добра добра не ищут», — решил Па и, вспомнив их подводные переговоры, изобрел зеркальную связь на основе азбуки Морзе. Сама азбука ими хорошо была освоена. Зеркал же в городе можно было найти сколько угодно. Сбор их поручили Жвачкину.
Широкая натура Жвачкина не могла мелочиться. Получив разрешение, он весьма творчески отнесся к поручению. Скоро весь двор перед жилищем был заполнен зеркалами различной формы и размеров. После этого Па начал реализовывать свой план.
Первым делом на дороге возле дверей он неподвижно закрепил мощный лазерный фонарь на химических батареях. А на другой стороне улицы установил большое зеркало. Луч света от фонаря падал прямо на середину зеркальной поверхности. Поворачивая зеркало в разные стороны, Па добился того, что отраженный луч тонкой ниткой потянулся вдоль улицы.
Идея зеркальной связи заключалась в следующем. Луч от источника света отражался зеркалом и шел вдаль. Там, где дорога делала поворот, ставилось второе зеркало. Причем ставилось так, чтобы отраженный теперь уже от него луч шел и дальше вдоль продолжения дороги. Новый поворот — новое зеркало. Еще поворот — еще одно зеркало. И так до самого Убежища!
Около Убежища устанавливалось последнее зеркало с таким же источником света, как здесь. Включая и выключая фонарь, можно было посылать короткие и длинные световые сигналы, соответствующие точкам и тире азбуки Морзе. Учитывая небольшое расстояние между объектами, свет с мгновенной скоростью добирался от первого до последнего зеркала.
На месте сигнал расшифровывался и превращался в слова и фразы. Связь можно было вести как с одной, так и с другой стороны. Если бы не было фонарей, то вместо источника света можно было бы использовать солнечный «зайчик». Словив ручным зеркальцем луч солнца, «зайчик» надо было направить точно туда, что и луч от фонаря.
Преимущество лазера было в дальности передачи и четкости получаемых сигналов. Так как по яркости он не уступал солнечному свету, то пользоваться им можно было и днем. Солнечный зайчик ночью применить было нельзя.
Из города Па, Ма, Альф и Жвачкин выбрались под вечер. Это было сделано специально. Ведь с расстоянием сила луча уменьшалась. Поэтому ночью, в темноте, работать со светом становилось проще.
Другое дело космос! Там ничто не препятствует потоку света: ни пыль, ни атмосфера. Световой луч, не ослабевая, может десятки и даже тысячи лет лететь в безвоздушном пространстве, пока не уткнется в какую–нибудь планету или звезду.
Работа была не быстрая. Приходилось по нескольку раз возвращаться назад, делая поправки в установке зеркал. Зато очень удобно устанавливался первоначальный прицел луча. А затем эта светящаяся путеводная ниточка помогала им продвигаться в темноте.
Случались, правда, и казусы. Так, один раз Па неверно направил отраженный луч после очередного небольшого поворота дороги. Поворот–то был небольшой, да неверно нацеленный луч указал в канаву. И сначала Ма, а затем и Альф с верным другом Жвачкиным проскочили прямиком туда.
При этом Альф так трахнулся обо что–то лбом, что все вокруг него моментально осветилось розовым светом.
— Ой, как все стало видно, — не поняв, что случилось и не почувствовав поначалу боли, удивленно воскликнул он.
Но уже через секунду розовый свет сменился для него на темно–красный, в котором плавали большие желтые цветы и белые снежинки. И почему–то сильно заболел лоб.