Мой собственный опыт имел быстрый переход между записями в потёртом дневнике, которых оказалось несколько. Пришлось столкнуться лицом к лицу с нашими врагами, в этом сомнений уже не остаётся. Война в самом разгаре, и пока что, это война за мою жизнь. Это случилось столь неожиданно и первой моей эмоцией была конечно же злость, собачий гнев, но на автора дневника. Он оказался слишком слеп для многих моментов, и эти короткие пробелы между его исследованиями теперь грозят моей жизни.
Гнев всегда имеет отправителя, он всегда на кого-то. Мне стал омерзителен беспредельный океан красного кислотного вещества под названием ненависть, стало жизненно необходимо знать кто он, кого ненавидеть. Ведь он не тот, кем воображаю его себе я, того мальчика с сивыми волосами, пускай и в воображении внешность всегда меняется. А богатых особенных мальчиков, как оказалось, в городе немного. Мой сталкер это Артем. Лукин Артем, высокий и широкий из параллели, следивший и знавший обо мне больше, чем я о себе. И мы даже были знакомы лично.
Как же лёгок был поиск, а вопросов о нём была большая туча! Общавшись лишь несколько раз в коридорах он смог войти ко мне в доверие, а потом так нагло обрушить мою жизнь.
— Эй! Ты уронил, — звучал голос где-то слева от меня, а источник нашёлся сам, когда я почувствовал робкое прикосновение к плечу.
— Это,— проанализировав вещь, я уверенно выдавил от неожиданности, — не моё, может у кого-то другого упало, — от протянутой ко мне левой тетради пришлось отмахнуться рукой, но я остался так и стоять, повёрнутым лицом к нему, ведь он уже собирается что-то сказать.
— Видимо имя на ней не твоё. А как тебя зовут? Чтобы знать, какие тетради тебе нести, — твой голос звучал легко и непринуждённо, совсем ненавязчивый, можно сказать, что я рад был тебя слушать дальше. Ты слегка подтянул манжеты чёрной рубашки, откладывая тетрадь на рядом с нами стоящую лавку в коридоре школы. Уверен, я выглядел слегка озадаченным таким знакомством.
— Кубанов Егор. И я ничего не теряю, — я перевёл взгляд с той тетради на тебя, всматриваясь в добрые, хоть и тусклого голубого цвета, глаза. Внешность такая, как я себе представлял когда-то: короткая кудрявая причёска, широкие плечи и мощные руки которые привлекают внимание, как и твои прямые тёмные брови, сразу выдающие крашенный рыжий цвет волос. В любом случае, ты ни на минуту не отторгал, а внешне очень красивый парень. Это ты тоже научился так располагать к себе людей?
— Лукин Артем, правда странно звучит? — Ты сразу пошёл вперёд, подтягивая взглядом меня. Отобрал у меня выбор побега, пришлось идти с тобой рядом, вместе. Хорошо манипулируешь!
— Та нормально. Слышал и похуже из твоего класса.
— Знаешь из какого я класса?
— Я замечаю всех заметных личностей, которые часто попадаются перед глазами. И поэтому знаю хотя бы из какого ты класса. Может, это симпатия, а может просто из любопытства тебя замечаю, — посмотрев на тебя, я только сейчас понял, из-за чего тебя внутри пробрала холодная дрожь. Мастер! Внешне не видно, но глаза всё выдают, твой погасший блеск в них.
— А ты откровенен с незнакомцами, — и ты решил ловко перевести во флирт, так растянув уголок губ, что смахивал на смайлик на телефоне.
— Моя душа чиста, мне нечего скрывать, а вот ты похож на человека с трупом на заднем дворе дома и под кроватью. Ну а в шкафу только ты, по всей видимости, если понимаешь о чём я, — как наивен был я, имея теперь все его трупики в своих владениях.
— Тогда увидимся чуть позже, как выйду из шкафа чтобы взглянуть на тебя со всех сторон. А ещё обязательно позову закапывать труп, если им не окажешься ты. Пока! — Резво развернувшись в обратную сторону, ты побежал к лестнице. Такой загадочный, оставил меня одного со своими мыслями. А я тебя сразу впустил на свою личную территорию.
По моей памяти, мы встречались немного больше, чем я думал раньше, но за это время ты полностью убедился во мне, срань господня. Мне удалось потерять больше, чем получить. Доверие друзей, всех сразу, а они были моими единственными. Я веду себя настолько странно? Мне жутко одиноко каждый день за последний год, с начала получения дневников. Будь бы ты жив, я бы тебя убил сам! Всё утрачено, остаётся только вести дело и искать последователя. Теперь это будет бесконечно длиться. Детский паровозик будет кататься по круговой дороге железных балок, пока его не скинут с рельс, но кто-то поставит его туда снова. Это бесконечная петля.
Вместе со вторым дневником, оставленным в точке на карте, о которой я думал именно в таком ключе, был ещё небольшой подарок. Пришлось копать землю поздней осенью, а закопал ты довольно глубоко. Сырая земля, полностью укрыта осенними опавшими листьями. Железный глухой звон, вонзавший землю. Пришлось хорошо вспотеть, выкопав несколько двухметровых ям, ошибаясь в локации. И тут под лопатой что-то хрустнуло, словно деревянные доски. Ими они и оказались. Закопанный деревянный ящик, в котором лежал плотно упакованный дневник, полностью защищённый от влаги. А рядом с ним аккуратно уложенный ломанный плетённый мешок. Внутри один из прототипов «холодного» оружия.
Чтобы не испытывать свои навыки умелых ручек, я полностью привык к данному варианту. Намного длиннее, чем он описывал, больше похож на чехол под клюшки для гольфа. А внутри, приделанная к удобно открывающейся вверх уплотнённой железной крышке, длинное лезвие, слегка изогнутое полумесяцем. Самурайский тяжёлый меч, явно предназначавшийся для борьбы с тварями. Блестящее лезвие, но значительно толще, чем я себе представлял. От этого добавлялся вес, с идеальной заточкой.
В момент получения первого дневника в голове вырисовалось две яркие дороги: скатиться вниз по скале в страшном падении и полной забывчивостью или лезть вверх, подавляя в себе остальные чувства, становясь беспощаднее. Страх ложками выедает всё, оставляя чистое полотно в собственном мире. Он как огонь. Запускает процесс, питаясь всем, что увидит, а потом тухнет без пищи. Ты или борешься, или умираешь.
Носить с собой больше десяти килограмм холодного железа на поясе трудно, а страннее нести её за спиной, когда ты ещё в городе, где нет поля для гольфа, она же имеет покраску чехла для клюшек как камуфляж. Пусть это, лучше, чем железная колба. Сложно. Приходится быть лучшей версией себя, которой был раньше. Больше выносливости, силы, меньше эмоций, чище сознание. Таковы правила этого поля битвы. Даже в своей кровати, под толстым одеялом, всегда имей нож под подушкой. Безопасность формальна, она лишь у тебя в голове и не стоит быть беспечным идиотом.
Моя первая стычка случилась совсем неожиданно, похожа на первый контакт Артёма. Среди леса и намного раньше, чем была граница до этого. Она разрастается, перешла в иную форму, на границе той красной линии на карте. На это повлияли знания дневника, но почему только сейчас, а не тогда, когда я узнал про неё?
Спереди быстро мчалась тёмная тень, сразу попавшая в моё поле зрения. Я направлялся на плановые испытания моей обновки, вот только случилось это совсем не по правилам. Они чувствуют угрозу.
После того, как я расправился со своей первой тварью, мне нужно было как можно быстрее осмотреть её. Я сразу обратил внимание на их лапы, хотелось знать их способ передвижения. Пальцами я нащупал голую кость, без оболочки, но куда толще, наверное, в три толще, чем волчья лапа, но уж слишком неуклюжая, будто из другой части организма иного существа. А стопа с большими когтями, которые ещё выдвигаются, будто появляются из пустоты.