А вскоре произошло еще одно событие: на одной из вечеринок она знакомится с Арчибальдом Кристи, очень приятным молодым человеком, который робко, но настойчиво начинает за ней ухаживать. Так началась романтическая история двух влюбленных, у которых не было денег на устройство семейной жизни; к тому же Арчи должен был уехать в Солсбери-Плейн, на летные курсы. В довершение всего и без того незавидное финансовое положение семьи Миллер вновь ухудшается, а у миссис Миллер катастрофически ослабевает зрение. За последующие полтора года то Арчи, то Агата неоднократно пытались расторгнуть помолвку, но каждый раз вызванный отчаянием благородный жест одного решительно не принимался другим… Между тем приближалась война.
В первые же недели войны Агата устраивается на работу в госпиталь. В военном госпитале, пожалуй, как нигде более, причудливо переплетены трагическое и комическое, великое и обыденное. Трудно сказать, как воспринимала увиденное двадцатичетырехлетняя девушка. Тем не менее в ее первых романах все это описывается с легким бытовым юмором. Видимо, редкостное жизнелюбие Агаты помогло ей приладиться к этому совершенно непривычному для нее образу жизни. Проходившие перед ней чужие судьбы, такие разные, давали пищу ее наблюдательности и, что очень важно, учили состраданию.
Накануне Рождества влюбленные принимают неожиданное решение — вступить в брак. В ужасной спешке, без заблаговременных приготовлений и даже не уведомив миссис Миллер, 24 декабря 1914 года Арчибальд и Агата становятся мужем и женой. Почти сразу после церемонии Арчи был вынужден уехать во Францию, а Агата возвращается в свой госпиталь, где ее переводят в аптечное отделение. Новые обязанности отнимали у нее гораздо меньше времени. Тогда-то подброшенная старшей сестрой Мэдж мысль — написать детективный роман — пускает корни. Новоприобретенные знания подсказывают идею романа, а знакомство с бельгийскими беженцами, жившими неподалеку, — «ключевой» образ. Прочие персонажи, как это часто бывало у Агаты Кристи, возникают благодаря случайно увиденным и совсем незнакомым людям. Чтобы ничто не отвлекало от работы, она берет отпуск и отправляется в Дартмур. Так появилось «Таинственное происшествие в Стайлз».
Роман, сочиненный как бы играючи в 1915 году, около пяти лет путешествовал по издательствам. Уже успела кончиться война, а у Арчи и Агаты — родиться дочь, когда в 1920-м, совершенно неожиданно для автора, издательство «Бодли Хед» принимает книгу к публикации. Впрочем, рождение будущей «королевы детектива» прошло практически незамеченным: было продан около двух тысяч экземпляров, а гонорар составил… 25 фунтов.
«Таинственное происшествие в Стайлз» можно охарактеризовать как вполне зрелый роман не совсем зрелого мастера. Это книга зависимая с первой до последней страницы. Влияние Конан Дойла на раннюю Кристи очевидно. Первые же строки вызывают в памяти записки доктора Ватсона. Читателю не может не броситься в глаза, сколь старательно автор спешит изложить ситуацию и подробно охарактеризовать каждое действующее лицо. Язык романа довольно тяжел и искусственен в сравнении с более поздними вещами, при всем том этот роман — своеобразный вызов стандартным и довольно примитивным детективам любимцев тогдашней публики — Флетчера или Уоллеса. Те стараются отвести подозрение как можно дальше от убийцы, а я возьму и сразу предъявлю ему обвинение! Английские законы, запрещающие дважды судить человека за одно и то же преступление, дают ей возможность очень остроумно построить интригу: навести следствие на ложный след и, усыпив бдительность полиции и читателей, надежно упрятать преступника в тень. Этим романом была начата длинная череда произведений с подставным убийцей, который «знает, кто настоящий убийца, но говорить не хочет». Не раз отмечалось сходство сюжета «Таинственного происшествия в Стайлз» с более поздними романами писательницы, поэтому признание Агаты Кристи одному из корреспондентов в том, что она, «вероятно, может написать одну и ту же книгу много раз», следует воспринимать на удивление буквально.
Несомненной удачей Кристи — наряду с оригинальным сюжетом — был конечно же образ мосье Пуаро, столь экзотического в типично английском окружении, чья нелепая внешность и манерность так своеобразно оттеняются полукомичной серьезностью и уж совсем не комичным умом.