А эта старушка даже не пришла на станцию, чтобы встретить Лину, и девочке пришлось самой её разыскивать. И вот теперь, когда Лина её нашла, та обращается с ней так холодно. Она впервые столкнулась с подобным обращением. В Нагано бабушка всегда встречала её на станции, ласково улыбалась и говорила: «Добро пожаловать!» При мысли об этом Лина ощутила себя такой несчастной, что готова была повернуться и отправиться прямо домой. Хотя девочка не собиралась плакать, но вдруг почувствовала, что её глаза наполняются слезами. Сейчас ей было даже более одиноко, чем утром на пустой станции.
Старушка, хотя и видела, что Лина в отчаянии, продолжала спокойно грызть печенье.
— Тогда я пойду домой, — сказала Лина. Она постаралась вложить в эти слова все свои чувства.
Старушка строго спросила:
— Кто велел тебе идти домой?
— Но Вы… сейчас… сказали…
— И что же я сказала? — ехидным голосом спросила старушка.
Из тёмных глаз Лины потекли слёзы. Старушка взглянула на неё. Увидев, что Лина плачет, она проговорила:
— Лина, мне кажется, ты не понимаешь. Этот дом, усадьба Пикотто — это гостиница. Она существует в Туманной Долине с давних времён.
Старушка сделала глоток чая, а затем продолжила:
— Поэтому тебе придётся работать, чтобы оплачивать здесь своё проживание. Это называют жизненными расходами…
Она поискала в памяти нужные слова и пояснила:
— Да, да, в общем, расходами на жильё и еду. В обмен за твою работу полагается плата. Вот почему никто не собирается о тебе заботиться. Как говорится…
Подумав, она нашла верные слова:
— Кто не работает, тот не ест. Поистине, это так, — кивнула она, соглашаясь со всем сказанным.
— Если Вы говорите о деньгах, то я взяла их с собой, — с облегчением произнесла Лина. Но её самоуверенность тотчас же растаяла под испепеляющим взглядом старушки.
— Это твои личные деньги, верно? — въедливо спросила старушка.
Лина кивнула.
— Ты заработала их сама, не так ли?
Лина вздрогнула и отрицательно покачала головой. То были карманные деньги, которые она получила на летние каникулы от своего отца.
— Это должны быть деньги, которые ты заработаешь сама. Разве я об этом не сказала? Тебе придётся работать.
— Но я не могу работать!
Лина была совершенно растеряна. Она поняла, что ничего не умеет делать. У неё был скверный почерк, а на счётах она могла лишь складывать и вычитать. Поскольку весь день у Лины уходил на посещение школы и разные дополнительные занятия, то она никогда не помогала матери в домашних делах. Девочка не знала, как правильно готовить еду или стирать одежду. Она умела рассчитать калорийность готового блюда по его рецепту, поскольку это требовалось в тестах по домашнему хозяйству, но приготовить аппетитное блюдо было для неё непосильной задачей.
Пока Лина размышляла об этом, старушка проговорила:
— Насколько я могу судить, ты выглядишь вполне нормально: у тебя есть руки и ноги, глаза, нос и рот. Кто сказал, что ты не можешь работать? — добавила она.
Лина испытывала неудержимое желание сбежать от этой похожей на пятно маленькой старушки. Но старушку совершенно не волновали мысли Лины. Не глядя в сторону девочки, она сказала:
— Поставь свой зонтик в подставку для зонтов. Твоя комната на втором этаже, вторая справа. Когда разберёшь свои вещи, приходи в столовую. Обед уже готов.
Лина всё ещё стояла на месте, не в силах принять решение. Старушка, однако, определённо решила, что Лина остаётся.
— Поторапливайся и делай, что тебе велят! — строго приказала она. Словно разбуженная её голосом, Лина торопливо выскочила из комнаты. Из двери напротив прихожей выглядывали три головы, но как только появилась Лина, они поспешно скрылись за дверью. Та с грохотом захлопнулась.
— Ой! — закричал кто-то. — Мой нос! Мой нос!
— Аптечку! Принесите аптечку! — кричал чей-то взволнованный голос.
Лине захотелось остаться здесь и посмотреть, что будет дальше. По крайней мере, оказалось, что ей не придётся быть один на один со старушкой. Кроме того, в этом городе и доме было что-то невероятно притягательное. Отец говорил, что иногда приятно побывать в необычном месте, а это место, без сомнения, было необычным!
* * *
Лина стояла перед комнатой, о которой говорила старушка. Дверной молоток был в виде головы клоуна. Желание открыть дверь и войти внутрь становилось нестерпимым.