Русских поморщилась, когда эта противная псина на нее зарычала, оскалившись своими мелкими зубками, похожими на зерна риса. Она хотела ее прогнать, но та быстро потеряла к своему «врагу» интерес и, подбежав-подпрыгнув к двери одной из ванной комнат, заскреблась в образованную щель. Люси верещала и тявкала, будто во что бы то ни стало, она должна туда попасть. Между тем Ивонна заметила какие-то пятна на полу, которые, подсохнув, приобрели бурый оттенок. Что это? Какой-то соус? Причем дорожка из этих неопознанных вкраплений тянулась прямо из-за угла прохода к одной из комнат. Она хмыкнула. Может быть, просто кто-то что-то пролил. С кем не бывает. Но где-то в глубине ее сознания жалобно замяукали кошки.
Ивонна поднесла руку к двери и подумала, что если она не откроет ее сейчас, то не решится на это никогда. Она рывком распахнула дверь, оказавшись на пороге просторной ванной комнаты. Помещение было полностью декорировано в кофейно-молочных тонах, отливающих перламутром, мягкий свет ламп отбрасывал от глянцевой поверхности россыпь драгоценных топазов; высокие зеркала от пола до потолка занимали большую часть площади поверхности стены, и во всех них отражался карикатурный силуэт сидящего на полу человека. Это была девушка, полностью без одежды, но Ивонна обратила бы на это внимание в первую очередь, если бы не расползающиеся под ней, точно змейки, струйки крови, которые собирались в одну большую лужу. Словно она искупалась в ванне, наполненной этой багряной жижей: не было ни одного участка чистой кожи. Русских показалось, или в ее спутанных волосах застряли шматки мяса... Ивонна почувствовала подкатывающую к глотке тошноту. Ее охватил озноб. Что такое могло произойти с этой девушкой? Кто она вообще такая, черт возьми? Ивонна видела ее лицо в зеркале, но оно едва ли было узнаваемым: на нем кровь свернулась и запеклась, потрескавшись пластами, будто от знойной засухи. Глаза незнакомки были прикрыты. Она сидела, подогнув под себя ноги, ее руки безвольно лежали рядом с ней ладонями вверх: пальцы были в ужаснейшем состоянии, словно ей пришлось ковыряться в чем-то более мерзком, чем яме, кишащей дождевыми склизкими червями.
Ивонна зажала нос, когда почуяла медный разлагающийся запах. И чем дольше она здесь находилась, тем он более отчетливым становился. Она бы убежала отсюда, чтобы позвать кого-нибудь на помощь... Но сперва она решила проверить, все ли с девушкой в порядке: нет ли каких-либо ушибов, повреждений или глубоких ран, которые срочно требуется перевязать. Однако что-то ей подсказывало, что эта кровь не ее: при утрате такого количества жидкости человек бы как минимум лишился сознания.
Ивонна подошла к девушке и тронула ее за плечо. Та никак не отреагировала, однако ее губы дрогнули.
- Ивонна, это ты? - прохрипел голос, и Ивонне едва ли он был знаком: холодный и равнодушный.
- Анжела? Анжелочка, почему ты здесь? И что случилось? Откуда на тебе вся эта кровь?
- Я их всех убила... Точнее, что-то во мне убило их... Убило того парня и девушку... ее звали Катя... - Бурчала Анжела, ее голос был без всяких эмоций, как у автоответчика, но на лице была различима улыбка.
Она улыбалась. Отчего Ивонне стало по-настоящему страшно, словно перед ней была вовсе не ее любимая подруга Анж, которую она знала все эти долгие годы. А совершенно другой человек с точно таким же лицом, но все остальное в ней было чуждо. И этот человек говорит ей странные вещи, пугающие вещи. При этом улыбается так беззаботно и нелепо, будто убийство людей - нечто обыденное.
- Зая, что ты такое говоришь? Кого-то убила? Ты никого не убивала! - «Ну, да, она облита кровью, будто из шланга, наверное, потому, что группа сектантов проводила обряд посвящения в свои ряды. Черт, что я несу!», - Ивонна тряхнула головой: это звучит слишком абсурдно, чтобы быть правдой. Но и принять, как неоспоримый факт, причастие Анж к жестокому убийству она не могла. Да у нее просто в голове не укладывалась подобная мысль! Чушь! Ересь! Да, Анж избалована, временами меркантильна и эгоистична, но она в жизни и мухи не обидит. Добрая и заботливая по своей натуре, она не способна совершить нечто чудовищное, но тогда откуда взялась вся эта кровь? Должно же быть хоть какое-то вразумительное объяснение!
Ивонна приложила ко лбу тыльную сторону ладони. Лоб Анж был горячим, настолько, что на нем можно было пожарить яйцо.
- Милая, да ты вся горишь, вот почему ты бредишь! У тебя болит что-нибудь?
Анж отрицательно повертела головой, издав смешок. Час от часу не легче.
Ивонна обхватила за талию свою подругу и помогла ей встать. Ноги Анжелы подкашивались, никак не желая удерживать на себе хлипкое туловище.