Я мельком оглянулся в сторону Рами. Тот невозмутимо попивал чай и, как ни в чем не бывало, был насквозь пропитан каким-то благородным спокойствием и холодной отрешенностью. Отчего был похож на кота, который гуляет сам по себе.
Ивонна щелкнула пальцами перед самым моим носом, отчего я будто прозрел.
- Алло, прием! Тебе нужно проветриться. У нас еще есть время до следующего урока, поэтому мы можем сходить на школьную площадку, там есть качели. - Девушка дружелюбно потрепала меня по волосам, оставив на макушке творческий беспорядок. - А вообще, если он тебя так интересует, я бы посоветовала поговорить с ним наедине. Вдруг он откроется именно тебе. - Резонно рассудила она.
А что, неплохая идея. Думаю, именно так я и поступлю.
- Пошли. А что у вас там еще есть, кроме качелей?
- Ну, турники, беседка, и погнутое баскетбольное кольцо без сетки... Но мяч забросить в него вполне реально.
***
- Ты в какой стороне живешь? - спросила Ивонна, когда мы ретировались за пределы школы. - Мне вон туда! - Указала она пальцем в неизвестном направлении. Впрочем, мне все равно в другую сторону.
- Извини, но нам не по пути. - Пожал я плечами. - Мне налево.
- Ну ладно. - Не нужно быть провидцем, чтобы догадаться, что девушка расстроилась. - Тогда до завтра? - Она помахала мне ладошкой и, разочарованно улыбнувшись, поторопилась домой.
- До завтра, - я торопиться не собирался. Благо погода позволяла это делать. Было несколько пасмурно, но достаточно тепло, чтобы можно было прогуляться. Я укутался в вязаный шарф и побрел вдоль аллеи, обнесенной высокими старыми и не очень деревьями. От вида сиротливо стоящих потухших фонарей мое сердце защемило, и я тихо застонал, так как невольно ощутил себя на месте этих самых фонарных столбов. Я вообще-то люблю одиночество. Даже не знаю, как правильно объяснить, почему именно. Обычно, когда ты наедине с самим собой, кажется, что за размышлениями ты ненароком начинаешь осознавать самые важные мудрости мира, особенно если в голове ведешь диалог со своим внутренним голосом. Да и само по себе одиночество часто может означать свободу. Свободу от зависимости в общественном мнении. Так не нужно притворяться кем-то другим, не нужно лгать. Ты просто можешь быть самим собой, пока этого никто не видит. Но сейчас я ощущал одиночество иного происхождения. Я был будто бы никому не нужным индивидом. А в обществе Ивонны это было совершенно по-иному. Такое впечатление, будто она нуждалась во мне так же, как сейчас нуждаюсь в ней я. Эта улыбка, этот смех. Мне ни с кем так еще не было легко, как с ней. И говорить я мог абсолютно на разные темы, даже о всяких глупостях, потому что знал, что она будет смеяться вместе со мной, так же искренне. Конечно, за исключением еще одного человека. Но этот человек уже давно лишь воспоминание. На фотографиях и в моем сердце.
И вновь меня охватила ностальгия, которая, будто буравчик, садистски просверливала дыру в моей душе. Только не это. Я горестно выдохнул, и тут же попытался натянуть на свои зубы улыбку, пока не начал утопать в собственном прошлом. Мне это совершенно ни к чему. И чтобы разогнать нахлынувшую печаль, я стал дурачиться, распинывая ногами засохшие листья, те безропотно взлетали в воздух и обрушивались на землю шелестящим дождем.
- Что ты здесь делаешь? - донеслось из неоткуда. Я обернулся на источник звука и увидел темный силуэт, который сливался с окружающей средой на общем фоне деревьев. Я сощурился, пытаясь разглядеть этого незнакомца. Силуэт я не узнавал, а вот тембр голоса был вполне знаком. Некто подошел ближе, и теперь находился на приемлемом расстоянии, чтобы я мог с легкостью убедиться, что это и в самом деле Крамник Рами. Я не был впечатлен этим открытием, однако про себя отметил, что вот он мой шанс с ним поговорить.
- Иду домой. А ты?
- Прохлаждаюсь. - Рами достал из кармана куртки сигарету, не забыв предложить мне. Я вежливо отказался, поскольку эту гадость на дух не перевариваю. Парень ухмыльнулся и, чиркнув зажигалкой, закурил.
- Ты, наверное, живешь там, где и я?
- Вряд ли мы с тобой живем в одной доме. - Он хмыкнул и виртуозно выпустил изо рта колечко сизого дыма.
- А где ты живешь?
Парень удостоил меня взглядом, о котором я мог лишь строить гипотезы, но и этого было вполне достаточно, чтобы мне захотелось сравняться с землей. Я отвернулся и с мнимой увлеченностью стал разглядывать мелькающие мимо нас отрывки пейзажа.
- И все-таки где? - повторил я на всякий случай свой вопрос.
- Там, где тебе быть не положено.