Выбрать главу

— Чем больше я узнаю, тем больше все запутывается. Очень мне помешал Дурик этими звонками, я надеялся, что Харроу ответит мне на щекотливый вопрос, который застал его врасплох. А теперь он придумает какое-нибудь вранье.

— О каком Дурике вы говорите?

— Прошу прощенья, хотел сказать Финсбери.

— А-а-а, — усмехнулся Напора.

Они расстались, и Коллингс решил заглянуть в кают-компанию. И он совсем не удивился, когда застал там Харроу, более того, у него сложилось впечатление, что механик ждал его.

— Этот глупый аврал прервал наш разговор, и я не успел ответить на ваш вопрос.

— Вы хотите сделать это сейчас?

— Да, тут вышло забавное недоразумение. Фрагмент разговора, который вы услышали, может навести вас на ложный след.

— Вас это беспокоит?

— Да, и поэтому мне хотелось бы пролить свет на это дело.

— Слушаю вас.

— Райт пришел ко мне с просьбой одолжить ему снотворное. Он знает, что у меня есть запас, а сам он очень чувствительный и плохо спит во время шторма. Мы с ним немного поговорили, если вам интересно, то о последних случаях на судне, также и о вас. Размышляли, какие у вас шансы найти убийцу. Я дал Алану целый пузырек сильного снотворного. Уже в дверях я сказал: «Запомни, не злоупотребляй, нам только не хватает еще одного трупа». Следующие слова — «В таком случае мне уже не удастся выкрутиться» — были попросту шуткой. Мы говорили о том, что все под подозрением, ну я и сказанул. Такое вот у меня специфическое чувство юмора.

— Райт, очевидно, подтвердит это?

— Само собой, можете проверить.

— Конечно. Я видел, как вы подошли к Райту и о чем-то с ним переговорили. Вам выпал удачный шанс, чтобы согласовать эту версию.

— Что ж поделать, коль вы так считаете. Но мне интересно, какая ваша гипотеза. Получается, что мы с Райтом сообщники. Какой мотив вы нам припишете?

— Пока не знаю, но как только додумаю, то непременно вас проинформирую.

— Желаю удачи.

Харроу повернулся и быстрым шагом пошел в свою каюту.

* * *

Когда Коллингс вышел на вахту, Финсбери покинул мостик, не произнеся ни слова. Питер заглянул в судовой журнал. Финсбери описал разгерметизацию люка второго кормового трюма, проведение контроля первого трюма, в котором поступления воды не было обнаружено. Ни одним словом он не упомянул о включении авральной сигнализации. Коллингс решил на зло Дурику обратить внимание Напоры на то, что старпом недобросовестно ведет судовой журнал.

Волна и ветер по-прежнему швыряли «Звезду морей», однако у Коллингса создалось впечатление, что пик шторма уже прошел. С мостика проглядывались огни «Триглава». Где-то в середине вахты в рулевую рубку заглянул Напора. Коллингс без слов показал ему записи Финсбери.

Напора усмехнулся.:

— Я прослежу, чтобы утром он дополнил запись.

— Как вы думаете, когда будут подавать буксир?

— Погода заметно улучшается, но нет необходимости спешить. Потеря второго буксирного троса значительно ухудшило бы нашу ситуацию. Здесь на лайнере уже не будет запасного, а принимать трос с буксира командой, не имеющей такого опыта — дело многотрудное. Завтра мы наверняка не будем делать попытки. Может, послезавтра, когда волнение уляжется.

— А что с затопленным трюмом?

— Подождем хорошей погоды, тогда возьмемся за откачку воды. Может даже перед самым Кадисом, если мы вообще туда попадем. Капитан Савицкий уведомил меня, что судовладелец проводит переговоры, и весьма вероятно, что нашим портом назначения станет Лиссабон. Там нашелся какой-то бизнесмен, который хочет разобрать всяческое пассажирское оборудование, а потом уже отбуксировать корпус в Кадис. Решение должно появиться в течение двух дней.

Напора угостил матросов сигаретами, пожелал спокойной вахты и ушел с мостика.

В восемь часов появился Райт.

— Похоже, тебя мучает бессонница? — спросил его Коллингс.

— Да, всякий раз, когда резко меняется давление.

— Ты ходил вчера к Харроу за снотворным?

— Да. А ты откуда знаешь?

— От него.

Коллингс пришел к выводу, что нет никакого смысла расспрашивать Алана, попрощался с ним и пошел в радиорубку.

Сначала он услышал голос Катрин, которая с чисто женским любопытством стала расспрашивать об обрыве буксирного троса, о высоте волн, о том, сильно ли качает, и не утонут ли они. Наконец Фрэнк забрал у нее трубку и потребовал скрупулезного доклада о всех разговорах, которые вел Питер в течение последних суток. История слежения за Дуриком его рассмешила, а пересказ подслушанного разговора Харроу и Райта он принял с сомнением.