У нее вспыхнули щеки, и она страдальчески застонала.
— Не будьте таким самодовольным.
— Это не самодовольство, — сказал он. — Это радость.
Гарри хотелось поцеловать ее. Он был намерен поцеловать ее. Остатки его самоконтроля, если они у него были, растворились в лунном свете.
У Джози тяжело билось сердце. Взгляд Гарри творил нечто невообразимое с ее гормонами.
Похоже, ему очень хотелось прикоснуться к ней, поцеловать ее, обладать ею. И она была готова позволить ему все это. Такой уж слабовольный она человек!
— Мы не можем это сделать, — сказала она.
— Почему же? Мы оба свободны, не связаны обязательствами ни с какими другими людьми.
— Я хочу, чтобы так все и оставалось, — сказала она. Она действительно хотела, чтобы все оставалось как есть, не так ли?
— Но это всего лишь поцелуй, Джози, — тихо сказал он.
Ее словно обдало жаром.
Всего лишь поцелуй.
Ей едва удалось побороть настоятельное желание броситься в его объятия и насладиться моментом райского блаженства, которое он предлагал. Ей хотелось уложить его прямо здесь, на пляже, и заняться с ним любовью.
Но это было бы ошибкой. Большой ошибкой. Эта их взаимная тяга друг к Другу ни к чему не приведет. Но ее тянуло к нему. Ах, как ее тянуло к нему!
— Это... отвлекает, — возразила она с некоторой запинкой. — Вы не должны отвлекаться. Вам следует все усилия направить на восстановление памяти.
— Если я вас не поцелую, это будет довольно сильно отвлекать меня, — заявил он.
— Все это из области алхимии.
Пальцы у нее дрожали, и, чтобы не было заметно дрожи, она сжала руки в кулачки.
— Мы можем и должны побороть это желание, — сказала она. — Поскольку мы живем в одной квартире, это сильно усложнило бы нашу жизнь.
Она повернулась и пошла дальше, смущенная и испуганная тем, что непрошеное томление не желало проходить. Это чувство противоречило здравому смыслу.
Гарри был неподходящим человеком, которого она встретила в неподходящий момент своей жизни.
Не успела она пройти и нескольких шагов, как Гарри нагнал ее.
— Подождите.
— Нет, — сказала она, заметив, что идет не в ту сторону, и повернула снова. Ей хотелось вернуться домой.
— Почему вы переходите к обороне, как только об этом заходит речь? — спросил он.
— Я не обороняюсь, — ответила она.
Возвращаясь в «Голубую рыбу», они не сказали больше друг другу ни слова.
Войдя в квартиру, Джози повесила свитер, а Гарри остановился посередине комнаты, наблюдая за ней.
— Нам надо поговорить, — сказала она.
— Вы хотите, чтобы я извинился за попытку поцеловать вас? — спросил он.
Он говорил очень искренне и излучал сексуальность. При одном взгляде на него у нее начинала кружиться голова.
— Нет, — ответила Джози, не зная, что и подумать.
— Вы хотите, чтобы я ушел?
— Нет! — воскликнула она. Уж в этом-то она была уверена. — Оставим эту тему, — попросила она. — Я устала.
Гарри пристально посмотрел на нее, чувствуя, что под внешним спокойствием скрывается смятение.
— Хорошо. Вам следует лечь в постель, — сказал он, чувствуя себя виноватым. Было видно, что она очень устала.
Она работала целый день и теперь имела полное право побыть в одиночестве.
Гарри тоже надо было побыть одному. Он не понимал, что происходит. Она здорово его зацепила. Все в ней его возбуждало. Но для него это было самое неподходящее время, чтобы давать волю своим чувствам. Разумнее всего было бы установить с ней более официальные отношения.
Он подошел к кушетке. Он уже видел, что кушетка коротка и его длинные ноги будут с нее свешиваться.
— Спать на кушетке вам будет действительно неудобно, — сказала Джози.
Гарри взглянул на нее. Неизвестно, куда заведет такое направление разговора. Оставались еще два варианта решения: либо позволить ей лечь на кушетке, о чем не может быть и речи, либо... спать на кровати вдвоем.
Спать на кровати вдвоем вчера, когда он был болен и находился без сознания, — это одно. Но спать вдвоем сегодня, когда он снова здоров и полон сил, тем более когда они оба признались, что их тянет друг к другу, — это совсем другое дело.
Он пытался быть благоразумным, но всему есть предел.
— Ну что ж, выгонять вас из вашей собственной постели я не намерен, — сказал он. — Я отлично устроюсь на кушетке. А вы идите на кровать.
Он подумал, что если она не поспешит и не ляжет в постель, он скончается в страшных муках. Взгляд ее темных, сонных, сексуальных глаз убивал его наповал.
Неужели она совсем не понимала, что делает с ним, когда смотрит на него таким взглядом?