— Ничего, — говорил он, — по пути прихватим что-нибудь! Бедняге Топу сегодня осталось немного, и он, верно, постарается выследить какую-нибудь дичину в чаще.
Топ прыгал и вилял хвостом, как бы желая выразить свою готовность во всякое время служить по мере сил своих обществу.
— Знаете что, господин Смит? — сказал вдруг Пенкроф. — Хорошо бы наделать пороху да смастерить два-три ружья! Тогда бы мы вволю настреляли всякой всячины.
— Нельзя получить все сразу, Пенкроф, — сказал Спилетт. — Какой вы нетерпеливый!
— Да я не говорю, чтобы все сразу…
— Но со временем все будет — не беспокойтесь, дружище!
— Не отправиться ли к «Трубам» по другой дороге? — предложил Смит. — Мне бы хотелось поближе взглянуть на озеро Гранта, так великолепно осененное деревьями. Отправимся вот по этому склону. Здесь где-то берет свое начало ручей, который впадает в озеро.
Разговаривая, колонисты уже называли новоокрещенные места их именами, что всех забавляло и восхищало Герберта и Пенкрофа.
Бравый моряк, идя следом за своим питомцем, говорил ему:
— Каково, Герберт? Живо пошло в ход! Уж теперь нельзя заблудиться, дружище! Отправимся ли мы по дороге мимо озера Гранта, пойдем ли к реке Милосердия через леса Дальнего Запада, мы все-таки доберемся до плато Дальнего Вида и, значит, до залива Союза!
Колонисты договорились идти, не удаляясь друг от друга. По всей вероятности, в огромных лесах водились какие-нибудь хищные звери, и благоразумнее было не разлучаться.
Пенкроф, Герберт и Наб шли впереди, однако их опережал Топ, который шарил во всех ямках и уголках. Спилетт не расставался в пути с записной книжкой и карандашом, ежеминутно готовый записать все сколько-нибудь достойное внимания, а за ним следовал инженер, говоривший очень мало и беспрестанно наклонявшийся и поднимавший с земли то камешки, то былинки, то мох.
— Что это он подбирает? — бормотал Пенкроф. — Как я ни смотрю, не вижу ничего такого, что стоило бы прятать в карман…
Около десяти часов маленький караван спускался с последних уступов горы Франклина.
Почва не отличалась богатой растительностью; местами ее покрывали кустарники, и кое-где попадались деревья. Колонисты пробирались к лесной опушке по долине около мили длиной, по желтоватой, выжженной земле. Повсюду путники натыкались на извергнутые вулканом большие глыбы базальта, который, согласно данным Бишофа, охлаждался в земной коре триста пятьдесят миллионов лет. Однако следов лавы нигде не было видно, — вероятно, она изливалась главным образом по северному склону вулкана.
Смит надеялся беспрепятственно достигнуть ручья, который, по его мнению, должен был протекать между деревьями, где-нибудь неподалеку от лесной опушки, но вдруг он увидел, что Пенкроф и Наб притаились за выступом скалы, а Герберт быстро повернул назад.
— Что такое? — спросил Спилетт.
— Дым! — отвечал Герберт. — Мы видели дым… Вон там, между скалами… всего в каких-нибудь ста шагах от нас…
— Неужто в этих местах есть люди? — воскликнул Спилетт.
— Тише, — сказал инженер. — Нам лучше не показываться, прежде чем мы не узнаем, с кем придется иметь дело. Говоря по правде, я скорее боюсь, чем желаю встретить туземцев… Где Топ?
— Впереди.
— И не лает? Странно. Подойдем осторожнее…
Через несколько минут инженер, Спилетт и Герберт присоединились к Пенкрофу и Набу и тоже притаились за скалами из базальта.
Отсюда они очень ясно увидели дым, который вился столбом.
Смит тихонько свистнул, и чуткий Топ тотчас же явился.
Инженер сделал товарищам знак остановиться и вместе с Топом скрылся между скалами.
Колонисты не без тревоги ожидали результата этой разведки.
— И зачем он пошел один? — проворчал Пенкроф.
Вдруг раздался голос Смита. Он звал товарищей.
Все кинулись на зов и скоро нашли разведчика.
— Никого? — спросил Спилетт.
Затем все в один голос воскликнули:
— Что тут такое? Какой неприятный запах!
— Это сера! — сказал Герберт.
— Да, — отвечал инженер. — Мы напрасно тревожились, друзья. Этот огонь или, точнее, этот дым не дело рук человеческих, а дело природы. Здесь серно-щелочной источник, что весьма удобно: в случае воспаления гортани у нас будет чем полечиться!
— Отлично! — воскликнул Пенкроф. — Жаль, что я не болен… Сейчас бы полечился!
Колонисты направились к месту, откуда вырывался дым.
Они увидели между скал источник, от которого распространялся сильный запах сероводорода.