Во время экскурсий колонисты несколько раз натыкались на следы каких-то крупных животных.
Сайрус Смит приказал всем соблюдать величайшую осторожность, так как предполагал, что это следы хищников. И действительно, однажды Гедеон Спилет и Герберт увидели животное, напоминающее по внешности ягуара. Хищник, к счастью, не тронул их, не то дело могло бы кончиться плохо.
Пенкроф и Гедеон Спилет поклялись друг другу, как только у них будет серьёзное оружие, то есть одно из тех ружей, которых так настойчиво добивался Пенкроф, объявить хищникам войну не на жизнь, а на смерть, и очистить от них остров.
Колонисты не тратили напрасно времени на оборудование Камина, так как Сайрус Смит решил подыскать лучшее или, в крайнем случае, построить новое жилище. Они довольствовались тем, что сделали мягкие подстилки из свежего мха; на этих примитивных постелях усталые труженики отлично спали.
6 апреля, на рассвете, инженер и его спутники собрались на полянке, где сохли кирпичи. Естественно, что обжиг должен был происходить не в печах, а на открытом воздухе. Кирпичи, сложенные в кучу, образовали нечто вроде печи, которая сама себя обжигала.
Валежник в аккуратных связках был окружён несколькими рядами подсохших кирпичей, образовавших высокий куб. В этом кубе были оставлены отдушины для воздуха. Работа эта продолжалась целый день, и только в сумерках Пенкроф зажёг костёр.
Всю ночь колонисты не ложились спать, поддерживая жаркий огонь в кубе. Обжиг продолжался сорок восемь часов и удался на славу. Покамест дымящаяся масса кирпичей остывала, Наб и Пенкроф, по указанию Сайруса Смита, успели натаскать целую кучу обломков известкового шпата, во множестве разбросанных на северном берегу озера. Прокалённый на огне шпат давал чистую негашёную известь; эту известь смешали с песком, чтобы уменьшить оседание массы, и получился отличный известковый раствор.
9 апреля в распоряжении инженера Смита было достаточное количество известкового раствора и кирпичей для приведения в исполнение его планов.
Не теряя ни минуты времени, колонисты приступили к закладке печи для обжигания глиняной посуды и спустя пять дней готовую печь уже загрузили каменным углём, который инженер нашёл на поверхности земли возле устья Красного ручья.
Вскоре печь весело задымилась. Поляна превратилась в фабрику, и восторженный Пенкроф, кажется, искренне верил, что его печь в состоянии выпускать любые изделия современной промышленности. Пока же колонисты довольствовались тем, что изготовили несколько горшков, грубых, но годных для варки пищи. Исходным материалом послужила та же глина, к которой Сайрус Смит велел прибавить немного извести и кварца. Получившаяся смесь, известная под названием гончарной глины, пошла на выделку тарелок, кружек, кувшинов и т.п.
Эти неуклюжие предметы, однако, великолепно служили своей цели, ничуть не хуже, чем сделанные из самого драгоценного каолина.
Пенкроф, узнав, что эта глина называется также «трубочной», смастерил себе несколько неуклюжих трубок. Впрочем, сам он находил их восхитительными. К сожалению, табака не было, и это было большим лишением для моряка.
— Но табак будет, так же как и всё остальное! — повторял он в порыве безграничного доверия к инженеру.
Гончарные работы затянулись до 15 апреля, хотя колонисты даром времени не теряли.
Став гончарами, они только этой работой и занимались. Если бы Сайрус Смит приказал им заниматься кузнечной работой, они все стали бы такими же добросовестными кузнецами.
Вечером 15 апреля они возвратились в Камин и перенесли туда все свои изделия. Печь загасили до новой надобности. Возвращение было отмечено удачной находкой растения из рода полынных, могущего заменить трут. Приготовленное надлежащим образом, то есть прокипячённое в азотной кислоте, это растение воспламеняется от первой искры. Собрав несколько пучков, инженер протянул их моряку со словами:
— Возьмите, Пенкроф, это растение пригодится вам. Пенкроф внимательно осмотрел покрытые длинным шелковистым пухом стебли.
— Что это такое, мистер Смит? — спросил он. — Неужели табак?
— Нет, — улыбнулся Сайрус Смит, — для учёных это китайский чернобыльник. Для нас же с вами — это трут.
Действительно, из чернобыльника получился отличный трут, когда инженер высушил и смешал его с азотнокислым калием — иначе говоря, селитрой, которая в изобилии встречалась во многих местах на острове.
В этот вечер колонисты, собравшиеся в центральной комнате Камина, впервые поужинали по-настоящему.
Наб приготовил суп из агути, ветчину из ноги водосвинки о гарниром из варёных корневищ растения, которое Герберт называл «caladium macrorhizum». Это растение, растущее как трава в умеренном поясе, под тропиками растёт как дерево. Корневища оказались очень питательными и по вкусу напоминали продукт, продающийся в английских гастрономических магазинах под названием «портландское саго». До известной степени эти корневища могли заменить хлеб, отсутствие которого сильно ощущали колонисты острова Линкольна.